Читать «Звёздный егерь» онлайн - страница 155

Мы сидели с Романом у костра, ждали, когда снятая с огня уха дойдёт на углях, и вслушивались в дремлющую тундру. Тундра молчала, и тишина оттого казалась абсолютной, безграничной, всеобъемлющей. Не зря такую тишину называют звенящей, подумал я. Мне даже показалось, что в ней и правда, звучат далёкие, почти неразличимые колокольчики.

— Колокольчики. — не то спросил, не то сообщил мне Роман.

И тут я осознал, что перезвон мне не причудился, а реально существует. И бубенчики, кому бы они ни принадлежали, движутся в нашу сторону.

— Похоже, у нас будут гости, Рома.

Доктор покосился на прислонённое к палатке ружье и ничего не ответил. Колокольчики шли прямо на нас, и я тщетно пытался разобрать, сколько их, пока в сумерках не обрисовались силуэты человека и двух оленей.

Оставив оленей поодаль, человек не спеша и как-то по-хозяйски подошёл к костру, молча уселся на землю. Достал из-за пазухи трубку, прикурил от головёшки. Так же молча, не глядя на нас, полностью погрузился в курение. Это был пожилой ненец лет пятидесяти, одетый в летнюю потрёпанную малицу, сверкающие на коленях штаны из ровдуги и облысевшие от возраста пимы. Лицо его, усталое и морщинистое, излучало наслаждение, глаза сошлись в узенькие щёлочки; весь мир, казалось, сосредоточился для него в трубке, исторгавшей клубы чёрного и довольно зловонного дыма.

Мы переглянулись с доктором. Северный этикет нам был немного знаком: сперва угощение, потом беседа. Роман указал взглядом на уху, и я разлил её на троих — доктору и ненцу в миски, себе в крышку от котелка. Ни слова не говоря, подал гостю уху, пододвинул хлеб, чеснок.

Ненец так же молча принял миску, зачерпнул ложкой, попробовал, и звучно сплюнул в сторону. Затем встал, отошёл на несколько шагов и выплеснул содержимое миски. Вернулся. Сел. И с брезгливостью произнёс:

— Сяторей. Не рыба.

Я разозлился, на мой вкус уха получилась отменная, но спорить не стал — человек прямодушно высказал своё мнение, что ж теперь.

Пока мы с Романом ели уху, ненец терпеливо и задумчиво жевал хлеб с чесноком, храня молчание, и оживился, только когда заварился чай.

За чаем и познакомились; выяснилось: наш ночной гость оленевод, пасёт с бригадой большое колхозное стадо где-то здесь, на севере Канина, и зовут его Николай Апицын.

— Отчего же у тебя фамилия русская? — поинтересовался доктор.

— Почему русская, — не согласился Николай. — От Апицы идём, из рода Вэры. Учёный из Ленинграда приезжал, говорил, ещё четыреста лет назад писали: был на Канине ненец Апица.

Ещё минут двадцать Апицын, в котором проснулась словоохотливость, рассказывал о своих предках, и вдруг безо всякой видимой причины заявил:

— Зря сюда приехали. Плохое место. Болота. Гнус. Холодно.

— Чем же плохо? — рассудительно возразил доктор. — От гнуса мазь есть. Костюмы у нас тёплые. Палатка. Дров много. В озере рыба.