Читать «Охота на свиней» онлайн - страница 162

Моя неистовость возросла. Стала как гора. Вечно среди уличного шума присутствует звук моего тяжелого дыхания.

7. ФУГА

Ночь и бегство.

Луна в последней четверти бросает свой предательский свет на вспаханные по осени поля. Ноги бегущего поскальзываются на увалках. На подметки налипла глина, кандалами тянет вниз.

На опушке я вынужден сделать передышку. Не в силах больше бежать. И все же я в не такой уж плохой форме, как можно было бы ожидать.

За полями я вижу место, которое покинул. Прямоугольный фасад с несколькими рядами окон бледно вырисовывается в лунном свете. Огромное здание в стиле современной городской архитектуры, одинокое, выброшенное в сельскую местность. Больница? Тюрьма? Какое-то учреждение? Если бы я знал, у меня было бы больше шансов.

Все окна черны. Может быть, моего бегства еще не заметили. Я сажусь на камень и снимаю сабо, чтобы счистить с них глину.

Всунув руку в башмак, я нащупываю в глубине скомканную бумажку, вынимаю ее и разворачиваю; там что-то написано, какая-то запись, несколько слов карандашом. В слабом свете не разберешь.

Первая буква Я. Не исключено, это мой собственный почерк. Я прячу бумажку в карман пальто и углубляюсь в лес. Лес давно не чищен, идти трудно. Но все-таки здесь не пустыня; рано или поздно я должен выйти на дорогу.

Я не знаю, куда и откуда я бегу. Все мои воспоминания стерты. Как такое возможно и какова причина?

Быть может, я тяжело болен, и в этом громадном здании меня пытались вылечить. Самому-то мне кажется, что рассудок мой в полном порядке, и рассуждаю я, по-моему, вполне здраво. Но разумеется, не исключено, что мне так кажется из-за помутнения рассудка; я понимаю, что сам об этом судить не могу, но сознаю, что это вряд ли свидетельствует о помутнении рассудка.

Возможно, меня вовсе и не пытались вылечить в этом громадном здании, а как раз наоборот. Может, потеря памяти у меня есть результат какой-то обработки, которой меня подвергли с тем, чтобы уничтожить или использовать в качестве экспериментального материала. Зачем надо было меня уничтожать? Насколько я помню, я никогда не занимался политикой. Но я ведь не помню. Может, я подопытный кролик? Может быть.

Ветки хлещут меня по лицу, ноги спотыкаются о невидимые преграды. Непросто идти по лесу в сабо. Тяжко в этом мраке без дороги. Я бегу, тяжело дыша. Если у них есть собаки, я погиб. Мне надо их опередить. Может, у них нет собак. Может, собака тоже ошибается.

Интересно, что это за бумажку я нашел в башмаке. Можно предположить, что я, подозревая предстоящее, написал тайное послание самому себя и спрятал его в башмак. Это вселяет в меня надежду. Когда рассветет, я прочитаю это сообщение. Я нащупываю в кармане бумажку, сжимаю ее в кулаке, держу крепко. Мне почти не за что держаться в этой жизни.

Сам побег, не планировавшийся по очевидным причинам, прошел довольно просто. Забыли запереть мою дверь на ночь — я обнаружил это случайно несколько часов спустя. Дверь в коридоре тоже оказалась незапертой. За стойкой горел свет, но вахтера не было. Я поискал в ящике стола возможные ключи; но там лежали только журнал, немного денег, сигареты и коробок спичек. Деньги и спички я забрал. Входная дверь открывалась изнутри. Лишь выйдя на свежий воздух, наобум пройдя несколько метров и заметив, что участок не огорожен, я испугался. Лишь тогда мне пришло в голову, что у меня в самом деле, по-настоящему, есть возможность убежать. И я побежал.