Читать «Сумасбродка» онлайн - страница 77
Юзеф Игнаций Крашевский
— Да, и используют тебя, как бесплатную служанку, как рабу, — возразила Зоня. Обе замолчали. У Мадзи выступили слезы на глазах, но она, уважая сестринскую боль, понимала, что сопротивляться Зоне нельзя.
Немного погодя она поднялась и стала скидывать с себя все, что могло помешать ей работать.
— Позволь мне, пока я здесь, — просительным тоном обратилась она к сестре, — заняться твоим хозяйством. Твоя служанка, вижу я, занята чем-то другим и немножко запустила дом.
Зоня пожала плечами.
— Не все ли равно, как выглядит подстилка, на которой лежит нищий, — почище она или погрязней.
Но Мадзя, не слушая, уже принялась хлопотать. Служанка, которая, сложа руки, приглядывалась из другой комнаты к посетительнице и прислушивалась к разговору, исчезла, и Мадзя, которой нужно было посоветоваться с ней, пошла ее искать. Лежавшая на своей постели Зоня проводила сестру долгим взглядом. Она смотрела на нее как на диковину, это тихое создание явно казалось ей загадкой.
Хаос, царивший в доме, превосходил всякое понимание. Денег не было совсем, последние Зоня истратила на похороны ребенка и могильный камень. Торговцы, которым давно не платили, не хотели отпускать в кредит. Прежде всего надо было снабдить служанку деньгами и отправить ее в город за покупками.
Мадзя, велев ей поторопиться, сама тут же взялась приводить в порядок невероятно запущенную квартиру. Зоня, поглядывая то на нее, то на чепчик, который не выпускала из рук, пожимала плечами.
Между делом Мадзя время от времени вставляла слово о доме в Замилове, о своих опекунах, упомянула и об Эваристе, который должен был вскоре приехать.
— А, Эварист, — подхватила Зоня усмехнувшись. — Стоило мне захотеть, он стал бы и моим опекуном, он ведь был влюблен в меня, как многие другие… Ах, эта их любовь, — прибавила она, — да и он не лучше других. Думал, что легко вскружит мне голову.
Мадзя, которой ничего подобного не приходило в голову, густо покраснела и воскликнула с возмущением:
— Он? Эварист? Да это же благороднейший человек на свете. Если бы он был в тебя влюблен, он сказал бы об этом родителям и женился бы на тебе.
Зоня презрительно фыркнула.
— На мне! Он! Ну и парочка бы вышла, худшей не придумаешь. Святоша он, как все вы там, а я язычница и дикарка!
— Но, Зоня… — начала было сестра.
— Да, да! Я не умею ни лгать, ни притворяться, ни скрывать свои чувства и мысли, как учат вас с детства! — восклицала Зоня. — Потому я и выбрала себе человека такого же дикого, как я сама.
— Эварист любил тебя как сестру, — вставила Мадзя.
— Немножко больше, — не без гордости возразила Зоня, — он мне сам в этом признался. Среди всех этих молодых повес, что вертелись вокруг меня, он был самым сносным, но хотел он того же, что и другие, только просил иначе.
Мадзя вся задрожала, услышав эти слова.
— Эварист — благороднейший из людей! — горячо воскликнула она.
— О, ты, кажется, сама в него влюблена, — вспыхнув, прервала ее Зоня. — Смотри же, как бы его благородство не воспользовалось твоей слабостью. О, все они одинаковы!