Читать «Книга Рая. Удивительное жизнеописание Шмуэл-Абы Аберво» онлайн - страница 40

— Не надо, наверное, было подслушивать, — сказал я, — боюсь, мы взяли на себя большой грех.

— А? Ты что-то сказал, Шмуэл-Аба? Что ты говоришь? — будто проснулся мой друг Писунчик.

— Я ничего не сказал, Писунчик. Тебе померещилось, будто я что-то сказал.

Я вдруг почувствовал, что грех в такой момент говорить о грехе.

Мы пошли дальше. Лейбеле-пастух первым. Мы за ним.

— Шмуэл-Аба!

— А? Ты звал меня, Писунчик?

— Я? Тебе почудилось, Шмуэл-Аба.

— Может, это ты Лейбеле? Ты окликнул меня?

— Ты что, спишь, Шмуэл-Аба? — Лейбеле удивленно посмотрел на меня.

Кто же все-таки меня окликнул? — подумал я. Я ведь слышал, как меня окликнули.

Наверное, мне все-таки померещилось. Нет, мне все-таки померещилось, решил я.

Я тогда не знал, что бывает в раю такая тишина, которая окликает тебя, чтобы ты ее услышал.

Мы услышали шум реки и зашагали быстрее. Шум приближался.

Большие часы на башне дворца царя Давида стали бить. Я считал: один, два, три, четыре..

— Десять, десять часов, — сказал мой друг Писунчик.

— У нас есть почти два часа на реку, — заметил Лейбеле-пастух, — ровно в двенадцать мы должны быть у дворца. Это начинается в двенадцать.

— Что? — спросили мы, я и мой друг Писунчик.

— Сами скоро увидите, — улыбнулся Лейбеле. Его улыбка длилась всего мгновение.

Мы подошли к реке. Как серебряная лента, вилась она и чуть ли не слепила глаза.

Мы присели на берегу. Никто не произнес ни слова. Только река бормотала.

Я опустил ногу в воду. Вода была холодной и прозрачной. Мой друг Писунчик бросил камешек.

— Что ты наделал! — Лейбеле-пастух в испуге схватил Писунчика за руку.

Но было поздно, камешек, который мой друг Писунчик бросил в реку, разбудил русалку Соре-Гитл, и та всплыла из глубины. Ее волосы были спутаны, глаза заспаны.

— Кто бросил камень? — спросила она. — Кто разбудил меня?

— Я! — ответил Писунчик. — Я не нарочно.

Русалка Соре-Гитл была старой девой. Она страдала бессонницей и поэтому, прежде чем лечь спать, всегда принимала снотворное.

— За то, что ты меня разбудил, — сказала она моему другу Писунчику, — будешь моим женихом.

Писунчик побелел как мел, у него зуб на зуб не попадал, его счастье, что Лейбеле-пастух вмешался.

— На кой черт тебе жених, Соре-Гитл? — спросил он русалку. — Столько лет обходилась без жениха и дальше обойдешься.

Русалка чуть не плакала:

— И как же я теперь засну? Последний порошок приняла, а райская аптека закрыта. Как же я засну?

— Глупости ты говоришь, Соре-Гитл. Чтобы заснуть, тебе жених не нужен. Сейчас ты у меня и так заснешь.

Лейбеле замяукал как кот. Он подал нам знак, и мы устроили такой кошачий концерт, что русалка вся аж позеленела и пожелтела. Она схватилась руками за голову и завопила не своим голосом. Но мы не останавливались до тех пор, пока она не скрылась под водой, ругая нас на чем свет стоит.

— А теперь деру! — сказал Лейбеле.