Читать «Книга Рая. Удивительное жизнеописание Шмуэл-Абы Аберво» онлайн - страница 39
Ицик Мангер
Танец русалок тихо шуршал под бряцания царской арфы. Глаза Ависаги стали как две луны. Вирсавия, засыпая, терла шелковым платочком левый глаз.
На первый план вышли прекрасные поселянки, дочки бедных ангелов, они поклонились царю и запели:
Бедные девы из мазанок танцевали, покачивая розовыми крыльями, кланялись, смущенно желали царю Давиду спокойной ночи и исчезали.
Царь Давид поднялся. Поцеловал руку Вирсавии, поцеловал Ависагу в лоб. Он ушел в спальню, произнес пару псалмов и улегся спать. Арфу он оставил на балконе, чтобы ветер ночью играл на ней.
Жены еще немного посидели на балконе, мечтательно глядя на звезды и мысленно желая друг другу поскорее сдохнуть. Первой поднялась Вирсавия и, не сказав «спокойной ночи», удалилась в свои апартаменты. Ависага еще немного поглядела на звезды, после чего на цыпочках вошла в спальню царя Давида.
— Пошли, братцы, — сказал Лейбеле, — спустимся пока к реке. К полуночи мы сюда вернемся, вы увидите еще кое-что интересное.
Мы пошли к реке. Мы шли мимо бедных мазанок. Окна хат были распахнуты. Слышался храп уработавшихся за день ангелов.
На скамейке перед бедной хатой сидели две молодые ангелицы, одна держала в руке письмо.
— Прочти, прочти письмо, Песл, — просила другая ангелица, — хочу послушать, что твой Фроим пишет.
Песл развернула письмо и при свете звезд стала читать. Мы слышали, как дрожал ее голос.
— «Дорогая моя Песл, — читала она, — спешу сообщить, что через три дня наш полк будет на границе с турецким раем. Служба у нас нелегкая. Мы должны следить, чтобы к нам больше не завозили контрабандой турецкий табак. Наш командир, обер-ангел Шимшон, сказал нам, что из-за того, что в еврейский рай контрабандой провезли целый мешок турецкого табаку, стали меньше курить нашей махорки, и райская монополия терпит от этого большие убытки. Кто поймает такого контрабандиста, может переломать ему крылья. Мы лежим в засаде день и ночь, но пока никого не поймали. Ясное дело, контрабандисты поняли, что Седьмой ангельский полк еврейского рая шутить не будет, и берегут свои крылья. Сколько мы проторчим на границе, не знаю. Знаю только, что жду не дождусь, когда меня отпустят домой. Еще год и два месяца. Как только вернусь, сыграем свадьбу. А до этой счастливой минуты целую тебя много-много раз. Твой Фроим».
Прочтя письмо, ангелица Песл сложила его и спрятала за пазуху:
— Только бы он цел остался!
Вторая ангелица молчала. Я чувствовал, что она завидует своей подруге. Ангел-солдат, герой — какое счастье выпало ей.
— Хорошее письмо, Писунчик. Умеет Фроим-солдат писать письма, что скажешь, Писунчик, а?
Писунчик не ответил.
Лейбеле тихонько свистнул:
— Пошли, братцы, пора!
Мы направились к реке. Я все время оглядывался. Две подруги все еще сидели на лавочке. Одна с письмом, другая без письма. Тоска одной имела адрес: рядовой Фроим, граница с турецким раем. Тоска другой искала адрес. Может быть, когда-нибудь она этот адрес найдет.
