Читать «Кровь королей» онлайн - страница 117

Роберт установил такой уклад, при котором никто не был обделен кровом, пищей, теплом, одеждой и вниманием. Кто-то, правда, роптал, что все богатства, добытые лихими делами, шли в общий сундук. Зато каждый был уверен: случись у тебя истинная нужда в монетах, ты их непременно получишь. Роберт говорил, что в тот день, когда кто-то из них накопит больше, чем другие, все они потерпят поражение.

Поговаривали, что даже вожди диких племен Змиевых лесов относились к Роберту с почтением и что лесным королем его прозвали именно они. Но сам Роберт не особо обольщался на их счет и всегда был настороже, держась от этих племен подальше.

За то недолгое время, что Олвин провел в лесном братстве (или, как он его называл, братстве из кустов), он уже и сам проникся уважением к Роберту. Тоот ничуть не жалел, что, спасаясь бегством, пришел, несмотря на дурную славу, к лесным разбойникам.

Но, даже зная о всеобщей любви к вожаку, Олвин не предполагал, в какую скорбь повергнет лесных братьев и сестер известие о тяжелой ране, грозящей Роберту скорой смертью. У суровых мужчин глаза были влажными. Детвора притихла. Женщины рыдали. Люди выглядели так, будто стотысячная армия всех лордов королевства окружила лагерь и путей к отступлению нет.

Олвину стало страшно: смерть Роберта не станет смертью одного человека. Человека благородного не по происхождению, но помыслами и деяниями своими. Человека, знакомого с законами чести больше, чем иной гринвельдский рыцарь. Его смерть станет гибелью для всего этого странного, немного наивного, любящего всех униженных и угнетенных братства. Для них это будет конец света. Они настолько боготворили своего короля, что не мыслили себе жизни без него. Просто не смотрели вперед, в будущее. Роберт будет всегда, как небо над головой и земная твердь под ногами.

Неужели Роберт всего этого не понимал? Неужели не понимал, как это опасно? Он не подготовил достойного преемника. Да, Красавчик Флориан, Шон Арчер Покойник и Карл Лысая Гора, его ближайшие соратники, пользовались в братстве уважением. Но рядом с Робертом они меркли. Смотрели на него, как маленькие дочки смотрят на сильного и доброго отца. Неужели, опьяненный славой, он позабыл, что смертен? Неужели не понимал, что его смерть затронет куда больше сердец, нежели смерть кого бы то ни было на земле? Ну, умрет король Гринвельда. Погорюют люди немного. Напьются. Да и будут жить дальше. Ну, умрет добрый лорд, крестьяне попечалятся, а потом заживут как прежде. Заживут жизнью, какой люди жили столетиями до того. Но лесным братьям Роберт дал совсем другую жизнь. Жизнь, где молятся не столько богам, сколько всеобщей справедливости. Где копят не деньги, а знания и добрые дела. Где лес и его дары должны быть общими, а не принадлежать одному лорду. Как воздух, которым все дышат, небо, под которым все ходят, и сама Чаша Первобога, приютившая все живое в этом мире. Роберт показал, что может быть общей радость. И должна быть общей беда. И тогда беда отступает. А смерть Роберта уничтожит всех… Он должен был это понимать. Он был в ответе за людей, которых научил жить по-другому…