Читать «Мой папа – Штирлиц (сборник)» онлайн - страница 162

К счастью, самолеты туда летают довольно часто. Через два часа мы с мужем вновь заняли свои места в разных классах. На сей раз рядом со мной сидел испанский подросток и дергался в ритм доносившейся до меня из его наушников популярной американской песни: «IT’S HARD OUT HERE FOR A PIMP».

Оу, йе-е?! Нам, кстати, тоже нелегко! Но по сравнению с тем, как было нелегко в юности, наши нынешние трудности кажутся милой приятной чепухой. И все же я не хотела бы изменить в своей жизни ничего, потому что уверена – только из горя рождается счастье. Одно без другого не существует, таков закон жизни. Это понимание ко мне пришло благодаря тяжелому опыту. Многие годы наша семья балансировала на грани жизни и смерти…

И вот наконец после стольких лет ожидания я лечу в Севилью, но сосредоточиться на радостном предвкушении никак не могу. Мрачные предчувствия одолевают меня, видимо, в глубине души я сомневаюсь в том, что долечу до нее в целости и сохранности. Чтобы успокоиться, я снова перенеслась мыслями в Нью-Йорк. Что же делать – этот город стал для меня домом и лучшим другом.

Я полюбила его сразу и навсегда. Уезжая с родины, мы были вынуждены отказаться от гражданства и от надежды когда-нибудь еще туда вернуться. Боль была такая, что казалось, что с меня с живой содрали кожу. И все же надо было выживать. В первые дни в Нью-Йорке мы много гуляли, подсознательно я понимала, что залечить свои раны можно только полюбив страну, которая нас приняла, поэтому мы старались в первое время видеть вокруг только самое хорошее. Мы наслаждались великолепными парками, вездесущими белками, благовоспитанными собаками и их приветливыми хозяевами, мы восторгались музеями, архитектурными шедеврами, уникальными этническими районами, бесплатными концертами, художественными выставками. Зачастую не имея ни цента в кармане, мы ощущали себя настоящими богачами, которым принадлежит вся эта роскошь: океан, свежий воздух, синее небо, праздничный роскошный листопад. Но самым поразительным богатством этого города нам показались люди. Не считая нескольких страшных эпизодов, а какая жизнь обходится без них, мы с первого дня ощутили добросердечность и отзывчивость ньюйоркцев.

Увидев мой растерянный взгляд, они бросались мне на помощь, чтобы объяснить дорогу, растолковать смысл объявления в сабвее, помочь донести сумку (в первый год из-за нищеты я покупала продукты не в соседнем супермаркете, а, выгадывая центы, по советской привычке таскала тяжеленные сумки с другого конца города).

Потомки англичан, ирландцев, итальянцев, китайцы, корейцы, палестинцы, ортодоксальные евреи, евреи-атеисты, индусы, пакистанцы, братья славяне, пуэрториканцы, южноамериканцы, мексиканские индейцы, афроамериканцы… все бросались мне на помощь с вопросом: «How can I help you?» Все в этом городе говорили «со страшным акцентом». Я совершенно не понимала их объяснений и в основном передвигалась по городу с помощью интуиции, но чувство, что я не одинока, помогало мне выжить.