Читать «Мой папа – Штирлиц (сборник)» онлайн - страница 124

– Вот комната Ирины. Надеюсь, вам здесь будет удобно. Кухня, туалет, ванная – все рядом. Располагайтесь, а мне бежать пора. Дел на три года вперед. На кухне найдете чай, суп на плите. Не сердитесь, что командую. Характер, знаете ли, привычка. Старый я, трудно меняться.

Хлопнула дверь. Оставшись одна, Ольга Петровна огляделась – светлые обои, застеленная покрывалом кровать, набитый учебниками по медицине шкаф, шифоньер, письменный стол, молоденький клен за окном…

С годами он вырастет, потом его срубят, вместо него вырастут однотипные девятиэтажки, но в этой комнате ничего не изменится: лишь засветится в углу лик Божьей Матери, обветшают обои да постареет лицо сына на фотографиях. Ольга Петровна проживет здесь сорок с лишним лет. Начнется перестройка, рухнет советская власть… Но сейчас она ничего об этом не знает. Не решаясь снять с себя пальто и выпустить из рук зэковский сидор, она стоит посреди этой комнаты в последнее утро своих скитаний.

СВ

С первыми звуками украинского гимна поезд «Днiпропетровськ – Москва» дернулся, за окном поплыло помпезное здание вокзала, прихватившее с собой официальный женский голос, сообщавший об отправлении «поездiв», замелькали скучные станционные постройки, неразбериха путей, ржавые осенние тополя, шлагбаум, пыльные вереницы машин у переезда…

В моем двухместном купе было чисто, уютно. Я рассчитывала пообедать припасенной мне в дорогу свекром жареной курицей, выпить чайку с лимоном да и завалиться на мягкой полке в обнимку с детективом модного писателя, изредка отрываясь, чтобы полюбоваться в окно на грустные осенние пейзажи.

Позади были встречи с родными, оглушительная пьянка с друзьями, кладбище, где с фотографии на сером камне с всепрощающей любовью мертвого к живой на меня взглянул друг, погибший в прошлом году от передозировки.

При жизни он меня хотел, ревновал, но не любил. Да и любил ли вообще кого-нибудь, кроме матери? Мы распили с ней на могилке бутылочку, поплакали. От слез и вина нас развезло, так что на поезд я чуть было не опоздала.

Вообще-то мне надо было в Питер. Туда месяц назад я прилетела из Нью-Йорка, оттуда через три дня должна была улетать обратно. Отстояв в хмурой очереди четыре часа и истратив последние деньги, я купила билет на поезд Днепропетровск – Санкт-Петербург, а вечером на своей отвальной случайно упомянула об этом друзьям. Их реакция оказалась неожиданно бурной.

– Ты с ума сошла! – хором восклинули они.

– Это почему же?

– Да потому что этот поезд идет через Белоруссию.

– Ну и что?

– А транзитная виза у тебя есть? Без нее тебя на белорусской границе с поезда снимут, ограбят, расчленят, голой в Африку пустят.

Мутное, горькое отчаяние навалилось на меня. В моих ностальгических путешествиях оно преследует меня наперегонки с алкогольным экстазом. Стоит одному отстать – другое тут как тут. О транзитной визе через страну неустанно девальвирующихся зайчиков я даже не вспомнила, потому что прежние навыки жизни в бывшей моей стране безнадежно устарели, а на то, чтобы приобрести новые, у меня попросту не хватило времени. Союз нерушимый республик свободных раскололся спустя несколько лет после моего переезда в Америку, поэтому в отличие от моих друзей я все еще живу в фантомной реальности, где все мы – дети разных народов едины, а ощутив укус реальности объективной, вздрагиваю и негодую.