Читать «Злая Москва. От Юрия Долгорукого до Батыева нашествия (сборник)» онлайн - страница 483

Глава 102

Вспоминая позднее подробности сна, который ему приснился в лесу, Василько не мог отрешиться от мысли, что вовсе не спал – какая-то неведомая сила заставила его душу оставить тело и перенестись.

Василько закрыл глаза и только утвердился в желании немного подремать, как тут же забылся и оказался в каком-то странном мире. Здесь не было солнца. Здесь было так пасмурно, как бывает душным летом, когда небо затянут грозовые тучи и природа затаится в ожидании грома, молний, ливня. И так же, как и перед грозой, обволакивающая тишина.

Василько оказался среди людей. Он не мог потом припомнить их одеяний (может быть, они были или совсем наги, или одеты в длинные сорочки), но он мог с уверенностью сказать, что его совсем это не занимало. Люди безмолвно ходили или стояли. Он не различал их лиц, но будто чувствовал их душевное состояние. Ему показалось, что все они находились в ожидании чего-то важного, способного решить их будущее.

И здесь Василько приметил донельзя знакомое лицо, обладатель которого отличался от остальных тем, что его не томило ожидание.

– Федор! – радостно воскликнул Василько и поспешил к чернецу.

Федор не сдвинулся с места. Он посмотрел на Василька так, как строгая мать смотрит на своего напроказившего и неразумного сына.

– Федор, разве тебя не убили в Москве? – спросил Василько.

– Как видишь, – отрешенно ответил чернец.

– Где же ты ноне пребываешь? Отчего весточки не подашь?

– Оттуда, где я сейчас пребываю, вести не подашь, – немного раздраженно ответил чернец.

– Неужто ты там? – Василько поднял вверх руку. Чернец неохотно кивнул головой.

– Ну как там? – не унимался Василько, волнуясь.

– Да так, – неопределенно ответил Федор, и Василько не разумел, доволен он либо удручен.

– Ты же должен в раю пребывать? – продолжал допытываться он. Федор вместо ответа укоряюще посмотрел на него.

– Или грехи твои велики? – встревожился Василько, переживая не столько за чернеца, сколько за свое будущее.

– Оказался я там, куда всем добрым людям путь не заказан, – пояснил чернец. Васильку показалось, что он уловил в словах Федора скрываемое довольство.

«Значит, и мне в рай путь не заказан», – облегченно подумал он и спросил, что верно ли хорошо в раю.

Чернец недовольно поморщился. Василька не покидала догадка, что Федор тяготится его расспросов, потому что они заставляли его мыслить и говорить о том, о чем ему не хотелось думать и говорить и что он считал совсем нелепым.

– Ты, наверное, без препон в рай попал? – продолжал допытываться Василько, держа на уме, что и ему придется пройти нелегкое испытание.

– Одно тебе молвлю: не чаял я, в животе пребывая, что так тяжко мне будет пройти через это сито.

«А как же мне тогда? У меня грехов поболее будет. А если Федор согрешил более меня?»

– Ты наших-то видел? – торопливо спросил Василько, опасаясь, что этот насупившийся, озабоченный человек может уйти.