Читать «Русская драматургия ХХ века: хрестоматия» онлайн - страница 262
Коллектив авторов
Штольц. Ты любишь эту арию? Я очень рад, – ее прекрасно поет Ольга Ильинская.
Обломов. Ольга? Ильинская? Кто она? Неужели ты, Андрей.
Штольц
Сцена четвертая
Штольц. Спойте, Ольга Сергеевна! Casta diva! Ольга. Аесли мсье Обломов вдруг уши зажмет? Обломов. Аесли вы дурно поете? Ольга. Вынехотите, чтоб я пела? Обломов
Обломов. Янемогу хотеть, чего не знаю.
Штольц. Ты грубиян, Илья! Вот что значит залежаться дома и надевать чулки.
Обломов
Ольга. Новымогли пожелать по крайней мере, чтоб я спела… хоть из любопытства.
Штольц. Ну, Илья, готовь комплимент!
Обломов
Штольц
Ольга. Что с вами? Какое у вас лицо! Отчего? Посмотрите в зеркало, глаза блестят, боже мой, слезы в них! Как глубоко вы чувствуете музыку!
Обломов. Нет, я чувствую. не музыку. А.
Сцена пятая
Аркадий. Хм… Фрак и бабочка! А халат теперь висит в шкапу. Послушайте, Илья Ильич, – это меняет всю картину! А ведь я уже, было, составил вашу историю болезни,
Обломов. Что не нужно ужинать плотно на ночь. Стоит только поесть хорошенько, да полежать дня два, особенно на спине, так непременно сядет ячмень. А когда зачешется глаз, то надо примачивать простым вином, ячмень и не сядет. Ее этому няня научила. Что у меня нет цели в жизни. Что не знаю, для чего живу. Разве может быть жизнь ненужной? – говорит. Может. Например, моя. Ах! Ох! – вы клевещете на себя! Я уж, говорю, прошел то место, где была жизнь. А впереди мне искать нечего – для чего, для кого? Тут она губку закусила. И говорит – слышите ли вы, Аркадий Михайлович! – она говорит: для меня. Для нее, то есть. Тут со мной сделалась лихорадка.