Читать «Русская драматургия ХХ века: хрестоматия» онлайн - страница 261
Коллектив авторов
Захар
Обломов. Захар, послушай-ка.
Захар. Известно, что. Богу жалуются.
Обломов. И без тебя я это понял. Да что такое – щело?
Захар. Должно быть – смерть.
Обломов. Пошел ты к черту, азиатская душа!
«Староста твой, всенижайший раб Прокопий Вытягушкин собственной рукой руку приложил. А писал со слов оного старосты шурин его, Демка Кривой».
Сцена третья
Штольц. <…> Лежать на диване, браниться с Захаром, бояться выйти на улицу? Без труда, без страстей… А разные чулки? А сор вокруг и грязь на окнах? Где ж тут смысл жизни?
Обломов. Послушай, Андрей… Ведь это только литераторы делают себе вопрос: зачем дана жизнь? И отвечают на него. А добрые люди. Добрые люди живут, зная себя, в покое и бездействии. Сносят неприятные случайности – болезни, убытки, ссоры и труд.
Штольц. Да как же без труда, без преобразований?
Обломов. Труд – наказание, наложенное еще на праотцев наших. Добрые люди любить его не могут, и всегда от него избавляются, где есть случай. Добрые люди не встают с зарей, и не ходят по фабрике у намазанных салом колес, у пружин. Оттого всегда цветут здоровьем и весельем, оттого живут долго. Мужчины в сорок лет походят на юношей. Старики, дожив до невозможности, умирают легко. Как будто украдкой.
Штольц. Да кто же так живет? Так никто не живет. Какие такие «добрые люди»?
Обломов
Casta diva… Не могу равнодушно вспомнить Casta diva. Как ее пела матушка! Отчего, ведь у ней все было хорошо, – я, папенька, Матрёша, Игнашка… Какая грусть!.. И никто не знает вокруг – отчего. Она одна. Что за тайна?