Читать «Общество знания: Переход к инновационному развитию России» онлайн - страница 133
С. Г. Кара-Мурза
Радикальный постмодерн неолиберализма выхолостил двухпартийную систему Запада — что же предлагается имитировать в России? То, чего нет на Западе и не может сосуществовать с агрессивной новой средой? Уже в 80-е годы западная партийная система получила красноречивое название —
Вообще, если кто-то рассуждает о великой цели как наивысшей ценности, не указывая на ограничения, то его слова можно принять лишь как поэтическую метафору или как отступление от норм рационального мышления. Когда, например, говорят, что «конституционный порядок в Чечне должен быть установлен любой ценой», то в этом, скорее всего, смешаны обе эти причины. Как это любой ценой? Есть же цена неприемлемая, например, гибель всего человечества.
Перестройку и реформу можно рассматривать как постановку множества целей по улучшению разных сторон нашей жизни. Ради этого предлагалось изменить те-то и те-то переменные (отношения собственности, политическое устройство, тип армии и школы и т. д.). В совокупности все эти изменения означали смену общественного строя. И если мы вспомним весь перечень частных задач, то убедимся, что ограничения не упоминались вообще или затрагивались в очень расплывчатой, ни к чему не обязывающей форме (вроде обещания Горбачева «конечно же, не допустить безработицы» или обещания Ельцина «лечь на рельсы»).
Рассмотрим два больших «проекта будущего», принятие которых к исполнению могло произойти только в условиях глубокой деградации когнитивной структуры власти и отключения целого ряда «контрольных механизмов» рациональности (в том числе категории ограничений, критериев и норм целеполагания). Первый проект — перестройка национально-государственного устройства СССР и России, второй — перестройка народного хозяйства.
Целеполагание и предвидение в перестройке государства
После трагедии в Беслане В. В. Путин сказал, что население РФ пожинает плоды «распада огромного и великого государства» (СССР). Но СССР не «распался» сам собой, а был уничтожен вследствие действий или бездействия верховной власти СССР и РСФСР. На какое же знание опиралась власть, принимая решения, которые привели к катастрофе, какова была та когнитивная структура, которая оказалась несостоятельной в предвидении важнейших массивных и необратимых общественных процессов? Это надо понять, приступая к строительству нового «общества знания». Ведь РФ по своему национально-государственному типу — тот же Советский Союз, только поменьше. Никуда не делись ни философия развала, ни сами философы. Леонид Баткин, один из «прорабов» перестройки, сказал после ликвидации СССР, напоминая своим соратникам: «На кого сейчас рассчитана формула о единой и неделимой России? На неграмотную массу?..» [27]. Был выброшен лозунг о «России делимой».
Идея развала Российской империи была одной из ключевых идей западной геополитики с конца XIX века. К этому были и предпосылки — наступление капитализма, породившего национальную буржуазию. Дворянство России было многонациональным и было заинтересовано в сохранении монархии и империи, а буржуазия желала национального либерального государства, что красноречиво показала Февральская революция, «рассыпавшая» империю. Примерно такие же предпосылки возникли в позднем СССР. Если поначалу номенклатура имела черты сословия и укрепляла империю-СССР, то в 80-е годы ее соблазнила идея оборотиться буржуазией и приватизировать достояние страны. Для этого надо было сначала «разрезать пирог». Декларации о суверенитете 1990 г. и были первым шагом по ликвидации общенародной собственности, разделом ее по национальным республикам.
