Читать «Пересуды» онлайн - страница 141

Это она мне в машине рассказала. Мы все время сбивались с дороги, кружили в густом тумане вокруг Леса Забвения. Виноват был я, я никак не мог сориентироваться среди новых фабрик, и вилл, и дорожных указателей. Юдит чертыхалась и все время смотрела на часы.

Она сердилась на меня. Справедливо. Виноват был я, как всегда. Если бы я не встрял между ними и не вытащил нотариуса из его чертова кресла, она оставила бы своего второго отца в живых. Она выцыганила бы у нотариуса деньги, поворковав подольше у него на коленях.

Ты думаешь?

А разве нет?

Юдит Латифа в любом случае прикончила бы его.

Вы так думаете?

Само собой.

Прекратите повторять «само собой». Вам все понятно, все само собой. А мне — нет. Зарубите это раз и навсегда на своем дурацком носу.

Спокойно. Спокойно. Дыши глубже. Закинь голову. Спокойно.

Спасибо.

Мы приехали слишком поздно. Туман все сгущался, а у Юдит была очень плохая карта. Когда мы подъехали к вилле, было уже темно. Вилла вроде бункера, с внутренним двором, кипарисами и металлическими жалюзи.

Аллея Леопольда Второго, двадцать четыре, Лохтем.

Да. У бассейна стоял молодой парень, курявый, в новенькой кожаной куртке. Он был взбешен и ругал Юдит по-магометански. Иногда она отвечала. Тоже по-магометански. Она отдала ему деньги.

Все?

Думаю, да. Там было темно.

Не считая?

Он порылся в сумке и вернул ей тонкую пачечку банкнот. Не считая. Я подумал, что он слишком небрежно обращается с деньгами. Хотел ему даже об этом сказать, но он весь трясся, как листок на ветру, и сразу убежал к своему «вольво».

Ты не узнал того молодого парня?

Да они все на одно лицо.

Айт Ахмад, тебе ничего не говорит это имя?

Ничего.

Айт Ахмад несет ответственность по крайней мере за четыре взрыва бомб. Один в Райселе, еще один — в Дюссельдорфе…

Раз вы говорите, так оно и есть.

Он прибыл оттуда же, откуда Рашид. И сидит в той же тюрьме. Под землей.

Вам лучше знать.

Мы обоих сдали властям.

Это ваши дела.

Значит Айт Ахмад уехал на «вольво». Какого цвета?

Вы меня не слушаете. Я сказал: «Он побежал к „вольво“». Но вы не дали мне договорить. За «вольво» стоял серебристый «корвет», на нем-то он и уехал. Исчез. В тумане. Еще один магометанин попятил наши бельгийские денежки. Это для партии, сказала Юдит. Похоже, та партия, ее и ее Рашида, точь-в-точь как у нас; и тут и там — ученые мужи, и коммерсанты, и ростовщики, все заодно друг с другом и наживаются на нас.

У них потеря власти означает смерть.

Правильно, хорошо бы и у нас так было. У нас такие есть, что не имеют права жить, не говоря уж о тех, кто любит нами командовать.

А кто достоин жить, решаешь ты.

Да. Кто-то же должен это делать. Вот только душа у меня к этой работе не лежит, минеер Блауте.

Юдит должна была увидеться с кем-то из своих партийцев. Наверное, чтобы отчитаться. Мы договорились встретиться в 10 вечера у башни Белфорт. Я перед тем зашел в кафе «Сливки общества», и Карлуша, как всегда в это время, был там.