Читать «Белые одежды» онлайн - страница 401

— Не говорите, знаю… — она опять покраснела. — Я ему тоже говорила. Прямо в глаза. И он мне ответил, тоже в глаза. Мясо в природе не должно пропадать. Так ужасно брякнул…

— Так это же Кеша!

— Во-от… Был такой момент, подыхать я стала. И с ума съехала. Думаю, не было у меня гиганта, одна фантазия. Я же шла не за силу замуж, а за труд великий, за талант. Я — за образ шла! Образ в человеке держится дольше, чем телесная свежесть. Этим и объясняется, что можно полюбить и старика. Мазепу. Тут главное — прикоснуться хоть к гиганту, Федор Иванович! И вдруг узнаешь, что гиганта не было.

— Гигант все-таки был, Ольга Сергеевна. Но он живой человек, и он вас любил. Это тоже непросто. Видимо, любуясь им как гигантом, вы дарили ему какие-то мгновения, которые парализовали в нем на время… Надо было не любить…

— Попробуй, не полюби… — она усмехнулась. — Вы говорили с ним обо мне?

— Да, у нас был однажды длинный разговор… Он ведь тоже образ любил, вот ведь что. Он же вон там, против вашего балкона… Нет, этого я вам не скажу. И потом, не слишком ли вы строги к нему? Не он, Ольга Сергеевна, крутил всю эту мясорубку. Он в нее попал…

— Конечно! Если бы он крутил, я и не взглянула бы на него. Но он соучаствовал. В форме процветания.

— Он это делал для вас.

— Так я же сама входила в это его процветание! Как часть комфорта. Я это поняла, и так стало мне…

— И антилопа захромала?..

— Захромала. А хищник тут же и заходил над ней, не имеющей сил. Кругами. Не должно же пропадать… это самое… И вот мы теперь его ждем. Даже с нетерпением…

— Даже так! — Федор Иванович ужаснулся.

— А что? Вы как-то странно сказали это… Пострадал ведь человек. В том же котле. Я хочу сказать, оттуда приходят другими людьми. Не знаю, как получится. Привыкла к нему. Когда такое случается, как с ним, особенно привыкаешь…

— Но гигант был, Ольга Сергеевна.

— Был бы — все пошло бы иначе.

— «Письмо, в котором денег ты просила, я, к сожалению, еще не получал»… — продекламировал на эти Федор Иванович.

Она умолкла, смотрела в чашку, вникая в смысл этих странных слов, и смысл этот уже виднелся ей издали — потому и начала розоветь. Но в руки он еще не шел.

— Ну, и что? — наконец спросила она.

— А то, что вы прикоснулись к гиганту. Вы прикоснулись к нему, как того и хотели. Образ был подлинный, без фальши. Но вы своего гиганта увели от цели. Позволили ему вить гнездо. Небось, вместе. И молодцы, и хорошо. А потом вы разочаровались, не понравился в халате. А он, как освободился от вас, опять стал гигантом! Ну, и принял, конечно, свою судьбу. А мог бы и не принять. Если бы вы сделали твердый выбор. В пользу спаленки с розочками. Или если бы открыли шкаф и показали ему: вот я купила телогрейки стеганые. Тебе и себе. И кирзовые сапоги. Плюнь на розочки, не береги меня, оставайся гигантом. Уедем, не будем портить скот, спасем златоуста от черной лжи… А? Могли бы?

— Утопия, утопия, Федор Иванович! — слишком горячо и весело заявила она. — Все, что я должна была купить и сказать, все это должен делать мужик. Слишком большой груз валите на женщину, — говоря это, она все-таки не глядела на него.