Читать «Москва – Таллинн. Беспошлинно» онлайн - страница 16
Елена Селестин
– Согласитесь, что вихри времени, его потоки, лучше ощущаются в дороге, – Бизон был разговорчив. – Вы уже оттолкнулись от прошлого, в тот момент, когда ступили с перрона на подножку вагона, но еще не приехали в будущее. Сейчас у нас самое что ни на есть настоящее, живое время, которое можно ощутить. Знаки проступают явственнее, к тому же сознание в дороге лучше воспринимает сигналы других измерений.
– Пожалуй, – Стас приподнял рюмку.
– Коньяк хороший, чувствуете, какие ноты разнообразные, какой пейзаж встает перед мысленным взором…
Подошел улыбчивый официант и принес неизбежный лимон, тонко нарезанный.
– Так о чем говорят знаки: о личном или они для всех? – уточнил Стас.
– Как это пошло – закусывать коньяк лимоном, – скривился Бизон. Зависит, насколько связываете личное с общечеловеческим. И на что сейчас настроены. Можно ошибаться с выводами, но сами ошибки в дороге имеют особое значение. Подумайте, почему с древности именно паломничество, то есть путешествие, считалось верным способом развития души?
«Витиевато мыслит и заковыристо выражается», – подумал Стас отстраненно.
Бизон продолжал:
– Раз наша встреча сегодня – явный знак судьбы, признайтесь, я для вас на кого похож? Что подумали обо мне с первого взгляда?
– Пожалуй…на купца, начала двадцатого века, из московских староверов. В третьем поколении, – обстоятельно ответил Стас.
Бизон прищурился, запрокинув голову.
– Они отличались, эти, из третьего-то?
– Внуки разбогатевших тружеников получили хорошее образование, многие – блестящее, за границей. Им не надо было направлять силы для поддержания бизнеса, он уже и без них крутился. А породу никуда не денешь, предприимчивость и редкая работоспособность в них присутствовала, но была не востребована, пробуксовывала, – Стас вспомнил одну из лехиных теорий. – Поэтому многие занимались широкомасштабным меценатством. Все французские импрессионисты в Пушкинском и в Эрмитаже собраны ими, они построили больницы, особняки авангардной по тем временам архитектуры, собрали уникальные музеи. Хорошо позаботились о нашей культурной базе. Вот так.
Бизон жевал.
– Большинство самовольно лишили себя жизни? – вдруг спросил он.
– Да нет, – уклонился от ответа Стас, отметив прозорливость Бизона. Савва Морозов и впрямь заказывал исследование о навязчивом синдроме самоубийства среди потомков купцов-«миллионщиков».
– Это, как вы называете – широкомасштабное меценатство – аномалия, по-вашему, вид шизофрении? – догадался Бизон.
– В обществе, принявшем рационализм как норму – конечно. – Стас понял, что тему надо менять настойчивее. – Так мы не о том, я угадал про вас или нет?
– Скорее нет, – крякнул Бизон, выпив очередную рюмку. – Тем ребятам, о которых вы сказали, не хотелось жить, они разучились радоваться, вот и придумывали себе развлечения. Про себя я бы этого не сказал.
– Это хорошо.