Читать «Катынь. Современная история вопроса» онлайн - страница 230

Подчеркнем еще раз, что основная мысль, которая явственно просматривается в записке Шелепина, следующая: избавьте КГБ и СССР от ненужных и опасных документов! Так называемая возможная «расконспирация» польской акции с нежелательными последствиями для советского государства, на что «напирал» автор письма, в КГБ была маловероятна. Это утверждение, видимо, должно было придать обоснованность просьбе «чекистов». Однако в КГБ в то время хранились не менее взрывоопасные материалы, но никто их не просил уничтожить.

Заметим, что по сведениям доверительного источника, о котором будет рассказано ниже, Шелепин не может считаться основным свидетелем в расследовании катынского преступления. О расстреле поляков он знал ровно столько, сколько было изложено в подготовленной для него записке. Катынское дело интересовало его только с позиций обеспечения секретности акции по расстрелу поляков, дабы исключить «нежелательные последствия» для советского государства.

Очевидно, что приход Александра Шелепина в КГБ в декабре 1958 г. некоторые работники решили использовать для решения проблемных вопросов, накопившихся в бытность Председателем КГБ Ивана Серова. Известно, что в центральных аппаратах московских министерств и ведомств одной из насущных проблем был кабинеты. Как сейчас, так и тогда, аппараты разрастались, а площади в зданиях оставались прежними. Работники по нескольку человек теснились в кабинетах.

Видимо, кабинет, занятый учетными делами польских военнопленных, давно привлекал внимание некоторых сотрудников, работавших на Лубянке. С приходом нового Председателя появилась возможность эту проблему решить. Тогдато и родилась записка Хрущеву, так как без ведома Генсека уничтожить сверхсекретные документы было нельзя.

Следователи Главной военной прокуратуры считают, что рукописную записку писал «начальник секретариата Шелепина Плетнев». Известно, что в марте 1959 г. начальником секретариата КГБ СССР был В.П.Доброхотов, а Я.А.Плетнев

в это время занимал должность начальника Учетно-архивного отдела КГБ. Сверхсекретную записку Хрущеву мог готовить, как Плетнев, так и Доброхотов. Однако ни один из них не мог владеть исчерпывающей информацией по Катынскому делу. Возникает вопрос, кто и с какой целью предоставил им «своеобразную» информацию о ситуации с Катынским делом? Или все же она «плод» работы полковника Климова в 1992 г.?

Если же согласиться с тем, что известный текст записки Шелепина был подготовлен в 1959 г ., то поневоле приходится сделать вывод, что основной причиной появления этой записки явилось желание «чекистских» аппаратчиков получить новый кабинет . Уничтожение дел польских военнопленных означало автоматическое высвобождение так необходимой площади. Предлагаемые для сохранения протоколы заседаний тройки НКВД и акты о приведение в исполнение решений о расстрелах были небольшими по объему и могли храниться в «Особой папке», не занимая отдельный кабинет.