Читать «Катынь. Современная история вопроса» онлайн - страница 229

Надо заметить, что « тройка» , созданная по решению Политбюро ЦК ВКП(б) от 5 марта 1940 г., во внутренней переписке органов НКВД также именовалась «комиссией » (Катынь. Расстрел… С. 24). Совпадение в названии слишком явное, чтобы быть случайным. Это подтверждает версию о том, что задача «тройки», созданной по решению Политбюро от 5 марта 1940 г., вероятнее всего, как и в Южском лагере, состояла не в принятии решения на расстрел, а в политической «сортировке» военнопленных поляков перед направлением их в лагеря «особого назначения» под Смоленск.

Шелепин как «важнейший» свидетель по делу № 159

Однако вернемся к катынским документам. Выше отмечалось, что вторым важнейшим документом, якобы подтвердившим факт расстрела сотрудниками НКВД 21.857 польских военнопленных весной 1940 г. считается записка Председателя КГБ при СМ СССР Александра Николаевича Шелепина № 632-ш от 3 марта 1959 г. Никите Сергеевичу Хрущеву с предложением уничтожить учетные дела расстрелянных поляков.

Она заслуживает более подробного исследования, и, прежде всего через призму личности Шелепина, которого «назначили» важнейшим свидетелем по катынскому уголовному делу. Обстоятельства подготовки записки Шелепина № 632-ш загадочны. Ведущие российские специалисты по Катынскому делу, авторы исследования «Катынский синдром в советскопольских и российско-польских отношениях» И.Яжборовская, А.Яблоков и В.Парсаданова, считают, что записка Шелепина Хрущеву стала следствием двух визитов партийного главы Польши Владислава Гомулки в январе-феврале 1959 г. в Москву. Якобы тогда у Хрущева зародилась мысль превратить Катынь в орудие международного развенчивания имиджа Сталина (Катынский синдром… С. 203—205).

Это мнение перекликается с версией российского публициста Л.Млечина о том, что Шелепин занялся катынской проблемой по указанию Хрущева (Млечин. «Железный Шурик». С. 261). И в этой связи якобы родилась записка Шелепина, которая подтверждала факт расстрела НКВД польских военнопленных. Но если внимательно проанализировать текст записки, то основная мысль в ней – обеспечить соблюдение тайны катынского преступления путем уничтожения учетных дел польских военнопленных (если текст его записки был таким, каким мы его знаем).

Версия о том, что Шелепин в марте 1959 г. занимался катынской темой по поручению Хрущева, не выдерживает критики. В этом случае Шелепин должен был бы представить Хрущеву исчерпывающую справку о катынском преступлении Сталина в духе ХХ съезда КПСС, подкрепив ее соответствующими примерами. Для обличения Сталина записка Шелепина составлена явно не профессионально. В ней, несомненно, должен был бы акцентирован «преступный» замысел сталинского руководства расправы с поляками, а также причины невыполнения в полном объеме решения Политбюро ЦК ВКП(б) о расстреле 25 700 поляков.