Читать «Комментарии к «Евгению Онегину» Александра Пушкина» онлайн - страница 498
Владимир Набоков
Частота строк «медленного течения» (со скольжением на второй и третьей стопах) достигает выдающейся цифры — девять — в блестящей в смысле скольжений главе Первой, где они даже соседствуют (см. коммент. к главе Первой, LIII, 1–7). Уменьшение числа строк со скольжением на второй и третьей стопах во всех остальных главах может быть результатом повышенного внимания Пушкина к ритму рококо.
Максимальное число строк без скольжения, которое я обнаружил, — девять на строфу; и таких случаев только два: глава Третья, II (разговор Ленского и Онегина) и глава Шестая, XLIV (рассудительная зрелость). Что касается периодов строк без скольжения (часто связанных с нравоучительными или разговорными пассажами), я нашел девять строф, имеющих по четыре таких строки в ряд, и пять строф — по пяти строк в ряд. Рекордное число последовательных строк без скольжения — шесть: глава Третья, XXI, 3–8 (разговор Татьяны с няней) и глава Шестая, XXI, 4–9 (бесславная элегия Ленского)…
Следующие примеры строк из «ЕО» могут облегчить работу с прилагаемой таблицей:
I: Строка со скольжением на первой стопе, или Быстрая:
II: Строка со скольжением на второй стопе, или Медленная:
III: Строка со скольжением на третьей стопе, или Течение:
I+III: Строка со скольжением на первой и третьей стопах, или Быстрое течение:
II+III: Строка со скольжением на второй и третьей стопах, или Медленное течение:
0: Строка без скольжения, или Регулярная:
<Разделы 11–12 посвящены сравнительному анализу других размеров и ритмов в русском и английском стихе>.
13. Рифма
…Строго говоря, для рифмы не существует законов или правил, кроме правила самого общего: рифма должна, в лучшем случае, способствовать «удовлетворению и удивлению» (как говорят французы) или, по крайней мере, чувству эйфорической безопасности (создаваемому рутинными рифмами в любом языке) посредством традиционного соблюдения определенных условностей. Но даже эти ощущения могут быть изменены и эти традиции низвержены таким поэтом, гений которого достаточно силен и оригинален, чтобы открыть новые пути, по которым пойдут другие…
Хорошие поэты России первой трети девятнадцатого века имели тенденцию отказываться от легких глагольных рифм (формы неопред. времени на «-ать», «-еть», «-ить»; прошед. времени на «-ал», «-ала», «-ало», «-али», «-ил», «-ила» и т. д.; формы наст. времени на «-ит», «-ят», «-ает», «-ают» и многие другие сплошь и рядом повторяющиеся формы), либо употреблять их как можно реже, либо обогащать их «consonne d'appui» <«опорной согласной»>. Хотя в «ЕО» бедные глагольные рифмы, как и бедные рифмы существительных (на «-анье» и «-енье» и падежные окончания, как «-ой»), встречаются, возможно, более часто, чем могло бы допустить чудодейственное мастерство нашего поэта, указанная тенденция прослеживается и в таких пассажах, где идет неторопливое перечисление действий или эмоций и трудно избежать монотонности рифмы.
