Читать «Ночью на вокзале: сборник рассказов» онлайн - страница 29

Сын постоянно был голоден. На истощенном тельце выдавался круглый животик; он пестрел синими жилками, напоминавшими сеть рек на глобусе. Врач говорил, что это от увеличенной печени. Лакшми Мохан Рао знал, что люди упрекали его в смерти сына: дескать, врачей не звали, лекарств не давали. Это была неправда. И врача вызывали, и лекарства покупали, а иногда аптекарь в долг давал, но болезнь не отступала.

Пока мальчик был жив, жена лелеяла мечты о его будущем. «Может быть, он даже тахсилдаром станет, как его дядя», — говорила она. Этот родственник — тахсилдар был предметом гордости Лакшми, жены Мохана Рао. Они его никогда не видели, никогда не получали приглашения ни на один семейный праздник, но все же при случае могли похвастаться именитым родственником.

Лакшми мечтала не только о блестящем будущем сына, но и об улучшении положения мужа. Четыре сотни рупий в месяц… Выигрыш в лотерее… Хороший домик… автомобиль… Сам Лакшми Мохан Рао так высоко не заносился: его желания и мечтания были совсем малюсенькими. Когда-то в детстве он мечтал, конечно, стать большим человеком… Ему хотелось быть знаменитым атлетом. Но для гимнастических упражнений нужно было особое питание, огромное количество яиц и миндаля. Вот и не осуществилась эта мечта — где было взять столько дорогой еды?

В детстве он очень любил цирк, особенно его восхищал дрессировщик лошадей — в черном фраке, щелкающий длинным хлыстом… А лошади резво бегут по кругу, и сердце мальчика замирает от восторга…

Дома Мохан Рао играл в цирк. Он ловил у себя во дворе бродячих собак, заставлял их прыгать через барьер. Щелкал самодельным хлыстом… Собаки выли, лаяли…

Отец Мохана Рао был клерком, не брезговал брать взятки. В общем, особой нужды в доме не было: и еды хватало, и в кино Мохан Рао мог ходить.

Однажды, когда Мохан Рао учился в десятом классе, он попал на представление куртизанок с танцами и музыкой. Главная певица была красивая, но не молодая. Потом начала танцевать и петь большеглазая смуглая девушка, тоненькая, грациозная; на ее ножных браслетах звенели колокольчики. У Лакшми Мохана Рао сердце так и затрепетало. «Вот бы поцеловать ее глаза, щеки», — подумал он.

А взрослому ему почему-то ни разу не случилось побывать на таком концерте, и он так больше и не видел ни одной куртизанки. Знал только, что в Раджмандри они живут на улице Мерака. Знакомые говорили: не поскупись — и получишь наслаждение высшего сорта. Но без денег или подарков и на порог не пустят.

И Лакшми Мохан Рао решительно отгонял от себя мысли об этих созданиях, убеждая себя в том, что они — зловредные паразиты общества, его позорное пятно.

Умыв лицо, Мохан Рао вошел в дом и сразу почувствовал себя словно в тюремной камере. После смерти сына ему трудно было находиться в доме. И сейчас он поспешил на улицу, пока еще не проснулась жена. Потом он вдруг вспомнил, как жена предлагала ему взять мангаласутру, заложить и купить лекарства и рис. А теперь лекарства уже не нужны… Но он все же вернулся, взял из шкафа завернутую в бумагу мангаласутру, положил ее в карман и снова вышел, кинув взгляд на спящую Лакшми. Лицо все в морщинах, худое, черное, как обгоревший листок бумаги.