Читать «Сказ о тульском косом Левше и крымской ай-Лимпиаде» онлайн - страница 46

– Чтоб я да вместо седла на канцелярском стуле штаны с лампасами протирал? Не бывать этому! – сурово отнекивался и казак Платов.

Но Лесистратова как-то очень просто объяснила им что разумная организация необходима, а никакой излишней забюрокраченности не будет – она сама за этим проследит.

– Я вам буду добрая начальница, очень добрая! Ежели все делать по-моему, так из меня веревки можно вить! Да, да.

Ну а без символов и девизов комитет конечно не мог существовать. Сначала ай-лимпийским символом хотели избрать местного муфлона – дикого горного барана, которого лоббировал Платов, утверждая что в ем и шерсть и мясо – все есть что надо казаку, и папахи очень хорошие выйдут. Лизе Лесистратовой больше нравились дельфины, которые так любили плавать вокруг нее во время морских купаний, и некоторых она даже называла по именам греческих богов – Ясон, Тесей, Аполлон и тому подобными. Граф Г., будучи утонченной натурой, желал видеть символом ристалищ благородного быстроногого оленя. Словом было все как в недавно опубликованной басне стихоплета Ивана Крылова про лебедя, рака и щуку, которые все тянули в разные стороны, кто в небеса кто в воду, и согласья в товарищах не наблюдалось. Голоса их уже начали срываться на крик, а воз оставался все там же.

– Дельфины животные вовсе бесполезные и к службе не годные! Их дрессировать все равно что поросенка стричь – визгу много, шерсти никакой! – аргументировал Платов свою позицию, а вернее оппозицию Лизе с графом.

– А нам надобно не овец разводить, а стремиться к красоте и грации. Да кроме того настоящие и не нужны – нарядим ряженых, пусть бегают, хвостами машут. А ваш муфлон-фуфлон – это моветон, – убеждала мамзель Лесистратова.

Наконец порешили дабы не ссориться избрать символами, сиречь талисманами, всех трех животных. Тут же Лесистратова предложила и олимпийскую хартию, в которой запрещалось использовать символы ай-Лимпиады без особого разрешения, выдаваемого за пристойную плату. Так Лиза надеялась пополнить опустевшую ай-лимпийскую казну.

– Ну вот, решили этот вопрос – можно и к следующему переходить, у нас тут настоящее делопроизводство, – прощебетала она.

Граф Г. подумал что пожалуй жизнь постепенно налаживается, и в отчаяние впадать преждевременно. Платов закурил трубочку и задымил как полковой костер на ветру, остальные устроились на наветренной стороне, протирая слезящиеся от ароматного табака глаза, и обсуждение продолжилось.

Стали размышлять и над тем как открывать олимпийские ристания. Казак Платов, всегда высказывавшийся коротко но смачно, предложил пение казачьего хора в бурках и папахах, а также скачки с рубкой шашкой лозы и рассеканием нагайкой яблока. Граф Г. высказался за представление в стиле императорского балета, как в Большом театре в Санкт-Петербурге, дабы иноземцы знали что у нас в стране также проживают не только варвары. Лесистратова же, хоть и любившая балет и оперу, по здравом размышлении отдала предпочтение искусству в народном стиле, то есть балалаечникам, гуслярам да гармонистам, а также плясунам и русским тройкам.