Читать «Сказ о тульском косом Левше и крымской ай-Лимпиаде» онлайн - страница 45

Между тем расходы росли в астрономической прогрессии. Англичане за услуги никак не брали бумажных ассигнаций и признавали только презренный металл. Бочонки с золотом и серебром, привезенные экспедиторами, быстро убывали, причем Лиза была убеждена что еще и свои подворовывают, вот только схватить за руку не могла.

– Мусье Вольдемар уехал, но многие другие остались! Замечу кто крысятничает – лично придушу! – гневалась она, однако ни грозные стражи, ни сторожевые псы не помогали, и казалось что даже и у этих животных из-под ошейников блестят монеты.

Прилетевший из Нового Света на воздушном шаре американский инженер Сайрес Смит остался так недоволен предложенной ему для проживания избой на курьих ножках (из нее выгнали местную бабу-ягу) что мигом соорудил себе в Аврориной скале мыса Ай-Тодор целый гранитный дворец, вроде ласточкиного гнезда, расширив пещеры взрывами пироксилина и быстро устроив там водопровод, собственный свечной заводик и даже крольчатник, для снабжения себя и спутников экологически чистой пищей.

– Работать, негры! – орал он на своих людей, некоторые из которых действительно были американцами африканского происхождения, а прочие хоть и являлись белыми но пахали как негры на плантации. Этот Смит правда был северянином но почему-то командовал рабами не хуже любого южанина-плантатора и грозно потрясал новейшим шестизарядным кремниевым револьвером Коллиера для острастки.

Все излишки производства продавались на базаре в деревушке Ялте, причем мистер Смит упирал на высокое качество товара на основе новейших американских технологий, чем вызвал зависть и уважение даже местных торгашей, не ожидавших что их кто-нибудь сумеет переплюнуть.

– Респект энд уважуха! – говорили они американцам, видя что за пакетик морской капусты с сушеной крольчатиной и ай-лимпийской символикой в виде оливковой ветви мира и разных зверюшек требуют деньгу сколько стоит пара овец. Символику эту придумали члены экспедиции, которая теперь стала гордо именоваться ай-Лимпийским комитетом. Это прибавило конторе солидности и заставило всех местных чиновников признать превосходство приехавших столичных не только в титулах и званиях но и в важности для имперских прожектов.

Надо отметить, что чиновничество и бюрократия была разумеется врагом России во все времена, и любая инициатива сверху, поначалу вроде бы вполне разумная, вязла как в болоте в море бумажной волокиты. Собственно графу Г. как потомственному аристократу казалось совершенно излишним вводить все эти названия вроде комитета или же комиссии, назначать председателя и секретарей, он опасался что чего доброго его заставят ходить в присутствие и у него даже появится начальник. Перспектива эта казалась просто ужасающей. Платов тоже терпеть не мог крючкотворов во всех видах, потому что у него руки так и чесались пришпилить их к стене вместо крючков.

– С одной стороны – высокие олимпийские идеалы, а с другой – все эти кувшинные рыла, вдумайтесь, господа! – увещевал Михайло собравшихся, не желая менять свой графский герб на чернильницу.