Читать «Гнилое яблочко» онлайн - страница 96

Она все еще улыбается, но говорит серьезным голосом. Я догадываюсь, что она скорее требует, чем предлагает, обхожу гольфмобиль и сажусь внутрь.

— Ну, как дела? — спрашивает она более веселым голосом, когда мы трогаемся с места. На этот раз мы движемся не со скоростью света, и разговаривать проще.

— Хорошо, — говорю я. — Отлично. Лучше не бывает.

Она смотрит на меня искоса.

— Правда? Вот почему ты один сидишь за обедом? Проводишь свободное время за телевизором? Держишься подальше от хулиганства?

Я не знаю, что сказать. И ничего не говорю.

— Дело в родителях? Ты по ним скучаешь? До конца семестра осталось всего несколько дней. Потом ты на целых три недели поедешь домой.

У меня замирает сердце.

— На три недели?

— Угу.

— А что потом?

— А потом ты вернешься на весенний семестр.

Она говорит об этом весело, как о чем-то будничном. Как будто это уже свершившийся факт, какая-то радостная перспектива. Но я думаю только об одном: когда я вернусь домой — не важно, как там будут складываться дела, — я сделаю все, чтобы забыть о том, что я когда-то здесь учился.

— Большая сила — большая ответственность, — говорит Анника. — Слышал это когда-нибудь?

Я качаю головой.

— Это одно из моих любимых выражений. Оно означает, что чем больше ты даешь людям, тем больше они от тебя ждут. Ты можешь радовать и огорчать людей так, как другим не под силу, так что тебе надо быть очень осмотрительным в своих действиях. К тому же тебе всегда надо помнить о высшем благе. Все это необычайно интересно, но очень трудно.

Кажется, я понимаю, о чем она… но не могу сообразить, зачем она об этом заговорила.

Гольфмобиль останавливается. Анника поворачивается ко мне.

— Это также значит, что на вершине нет друзей. А ты, Симус, на вершине.

Вообще-то мы сейчас возле учебного корпуса… но она имеет в виду не наше географическое положение. Если она говорит о табеле успеваемости — это моя следующая догадка, — то она все равно не права. В последнее время я его не проверял, но после Родительского дня я и вправду почти не хулиганил. Если кто и на вершине, то это Лимон, — и у него есть друзья. Теперь одним меньше, правда, но тем не менее.

Прежде чем я успеваю сказать хоть что-то из этого вслух, Анника выходит из машины и кивает в сторону корпуса.

— Пошли? Мне надо уладить кое-какие организационные вопросы.

Я тащусь вслед за ней. В классе я сажусь на свое новое место — в первом ряду, который раньше оставался свободным, а Анника подходит к Гудини. Он спит, положив голову на стол и натянув на нос капюшон своей оранжевой толстовки. Анника одним пальцем поднимает капюшон. Оказавшись на свету, Гудини дергается, как будто ему направили лазерные лучи прямо в глаза.

— Я вижу, вы добрались до той части урока, где учатся воровать драгоценное время, — говорит она.

Гудини что-то ворчит в ответ, потом старается встряхнуться. Анника поворачивается к нам и улыбается.

— Поздравляю вас, хулиганы. Вы упорно трудились целых одиннадцать недель и теперь приближаетесь к концу вашего первого семестра в Академии Килтер.

Комната взрывается аплодисментами и радостными криками. Анника поднимает руку и дожидается тишины.