Читать «Иди до конца» онлайн - страница 6

Сергей Александрович Снегов

Кривые были больше чем неожиданны. Они до того оправдывали предположения, что он не смел в них поверить.

3

Размышления Терентьева прервал Черданцев — аспирант, работавший в группе осаждения металлов из растворов. Официальным руководителем его темы был академик Шутак, но тот редко появлялся в лаборатории, его чаще видали на торжественных заседаниях, правительственных приемах и международных конгрессах. «Евгений Алексеевич разговаривает со мной лишь с экранов телевизоров», — шутил Черданцев. Может быть, поэтому он искал помощи Терентьева. Тихая комнатка Терентьева с некоторого времени привлекала Черданцева больше, чем шумный кабинет академика.

Терентьев, не отрываясь от своих кривых, показал Черданцеву на стул, но тот прислонился к стенду, дожидаясь, пока Терентьев освободится. Черданцев дружески кивнул Ларисе. Она повернулась к нему спиной.

Черданцев обращался с молодыми лаборантками института со снисходительной вежливостью и терпеливым равнодушием. По-настоящему он увлекался лишь стоим делом. Лариса не терпела самовлюбленных мужчин. Ее раздражала даже внешность Черданцева. Худощавый черноволосый аспирант был довольно красив, но в его бледном лице с тонкими бровями и подбритыми в полоску усиками была какая-то деланность, почти женственность — единственное, чего всерьез не переносила у мужчин Лариса. Когда Черданцев разговаривал с Терентьевым, Лариса украдкой сравнивала их. Терентьев был старше лет на пятнадцать, но не в пример лучше. Он возвышался над Черданцевым почти на голову, все в нем было крупно и крепко: мощные плечи, массивная голова с рыжеватыми волосами, большой нос, большие губы, большие руки, покрытые такой же рыжеватой шерстью. Терентьев походил скорее на грузчика, чем на ученого. Лариса про себя всегда удивлялась, до чего ее руководитель не академичен. Ей нравился необычный для научного работника облик Терентьева, нравилось даже то, что пиджак сидел на нем широким мешком и что зимою Терентьев ходил не в шляпе, как было принято в институте, а в какой-то нездешней — рыжего всклокоченного меха — шапке-ушанке. Но хоть она признавалась Терентьеву в каждом своем маленьком увлечении, об этом, о своем отношении к нему самому, она и не заикалась. Зато тем суровей она держалась в его присутствии с Черданцевым и Щетининым, двумя химиками, чаще других заходившими в лабораторию.

Когда Терентьев поднял голову от бумаг, Черданцев пожаловался:

— Голова гудит, как котел. Вся гидрометаллургия пошла прахом. С каждым днем непонятней.

Терентьев видел, что Черданцев огорчен.

— Покажите, что там у вас, Аркадий.

Черданцев протянул свои записи. В его опытах металлы при помощи специальных реагентов переводились из растворов в осадок — несложная химическая реакция, такие известны каждому студенту. На заводах этим приемом — добавкою щелочей и других веществ — разделяют сотни тонн смесей. Черданцев искал способ, чтоб разделение проходило с максимальной полнотой и скоростью, а расходы дорогих реагентов свелись до минимума. Иногда ему казалось, что способ этот найден, и Черданцев торжествовал, но вскоре обнаруживалось, что до решения далеко: все запутывалось в несуразицах.