Читать «Иди до конца» онлайн - страница 2

— Хочешь, я скажу тебе такое, что тебя потрясет? Он отобьет у тебя Ларису, вот руби мне голову топором, если не так!

— Нельзя отбить того, чем не владеешь.

— Во-во! И не будешь владеть, пока Черданцев толчется около…

Разговор выходил за рамки обычной дружеской беседы. Терентьев сухо проговорил:

— Давай закругляться, нам скоро на ученый совет.

— Я ведь к чему? — сказал Щетинин, подзывая официантку. — Вижу твою слепоту и удивляюсь твоему простодушию. Люди хуже, чем кажутся, я в этих делах ясновидящий — проникаю на три метра в глубину. Не хулигань, Борис, плачу я! Девушка, мои бумажки лучше!

Допивая вино, Терентьев глядел на площадь. Сквозь частую металлическую сетку, опоясавшую веранду кафе, виднелись башни Кремля, улица Горького, брусчатка Красной площади. Человеческие реки текли по улицам, пересекали площадь — люди, свободно идущие куда хотят, люди — он так тосковал по ним в своем недавнем одиночестве! Терентьев улыбался, ему было хорошо от вида этих незнакомых людей — они казались игрушечно маленькими с высоты четырнадцатого этажа.

— До совета сорок пять минут, — сказал Щетинин. — По московским условиям это только-только, чтоб добраться.

В Охотном ряду толпа была такой густоты, что походила на движущуюся стену. Щетинин легко проник в подвернувшуюся расщелину между пешеходами, потянул за собой неторопливого большого Терентьева, их понесло, тесня к середине: шел час «пик», главный из «пиков» — окончание работы. Терентьева толкали с боков, давили сзади, отпихивали спереди. Это было как раз то, чего он желал. Каждый стремился поособь, никто не спрашивал, куда торопится другой, ни над кем не тяготела чужая воля, которая много лет предписывала Терентьеву все его шаги. А внешним выражением свободы был весь этот кажущийся беспорядок; Терентьев наслаждался и толкотней и давлением, сам толкался и напирал на впереди идущих, отпихивал нетерпеливых. Охваченный веселым озорством, он еще увеличил беспорядок движения, вдруг для чего-то начав проталкиваться к краю тротуара, потом снова к середине. На него с недоумением оглядывались, кто-то выругался сквозь зубы. «Чрезмерно большая личная свобода становится произволом, ибо ограничивает права других людей на их индивидуальную свободу!» — насмешливо подумал Терентьев философской формулой. Он постарался идти поспокойнее, не тесня соседей без нужды.

Щетинин не подозревал, какие ощущения одолевают друга. Щетинин изнемогал, старался вырваться из потока.

— И какого дьявола тебе понадобилось обедать в центре? — ворчал он. — У нас в обжорке не хуже, сколько раз проверял.

Терентьев не отвечал. Словами трудно рассказать о чувствах, надо было описывать в подробностях очень непростую жизнь — вряд ли бы захотел с ней сейчас разбираться Щетинин, он обычно довольствовался двумя-тремя фактами. Щетинин энергично свернул налево. Теперь их перетаскивало на другую сторону улицы, к Пушкинской, к остановке троллейбуса. Терентьев прикрыл веки. Не глядя, он безошибочно шел в нужном направлении, им командовала толпа, оставалось лишь подчиняться.