Читать «Зима в горах» онлайн - страница 178

— А у вас нет восемнадцати фунтов?

— Да есть, — сказал Гэрет. — Но они отложены для другого, понимаете? Если я выложу их за лицензию, мне не на что будет покупать бензин и запчасти, так что все равно дело придется сворачивать, деньги за лицензию только ухнут зря. Вы видите, — он разгорячился, — тормозные колодки на передних колесах почти совсем износились. Недели через две уже никакая инспекция при проверке не выпустит машину в рейс. Значит, надо наклепывать новые, а тут меньше, чем в восемь фунтов, не уложишься. Теперь червячная передача тоже. Я…

— Гэрет, — перебил его Роджер, — нам при всех обстоятельствах надо продержаться до февраля, а за лицензию я заплачу.

— Нет, вам и так уже это недешево обошлось.

— А я сказал «да» и больше не желаю ничего слушать. Деньги мои, и, если я хочу остаться здесь и поработать на автобусе еще несколько недель, это мое право.

В первую минуту Роджеру показалось, что Гэрет заупрямится. Он повел плечами под вытертой кожаной курткой, словно изготовляясь к бою. Но прежде чем он успел вступить в схватку, Роджер нанес решающий удар:

— Слушайте, вы обязаны это сделать хотя бы ради вашей машины, которая всегда верой и правдой служила вам. Постыдились бы ставить ее гнить на прикол или отдавать в чужие руки из-за какой-то чертовой лицензии, в то время как деньги сами плывут вам в руки.

Гэрет помолчал, раздумывая. Потом кивнул. Не промолвив ни слова, он вылез из-за баранки, подошел к двери, открыл ее и только тут обернулся к Роджеру.

— Я возьму деньги, — сказал он. — Но только взаймы. Если мы выдержим, я смогу возвратить их вам в мае или в июне. Ну, а если нет, — он опять помолчал, — тогда наймусь куда-нибудь на работу и выплачу из своего жалованья. Если вас здесь уже не будет, пришлете мне ваш адрес.

— Договорились.

— Ладно, — сказал Гэрет. Он постоял в нерешительности: быть может, ему хотелось поблагодарить Роджера, но в конце концов у него получилось только: — Значит, в двенадцать. До скорого.

Маленькая пузатая печурка никогда не тухла. Порой казалось, что в ее черном чреве совсем нет больше жизни, но стоило Роджеру пошуровать в поддувале, а потом распахнуть дверцу, и дивное сочетание неяркого света и палящего жара озаряло его жизнь. Он проделал это и на следующие сутки в три часа пополуночи. Он лежал, даже не пытаясь уснуть, на кушетке фрейлейн Инге и глядел в потолок, которого не мог видеть в темноте. Непроглядный мрак царил вокруг и в нем самом. Он ощущал свое тело как некую физическую субстанцию, занимающую определенное место в пространстве; когда он шевелился, пружины кушетки упруго подавались, приспосабливаясь к форме его плеч и бедер; под кушеткой был дощатый пол, под полом фундамент часовни, под фундаментом крепкие, древние скалы, уходившие вглубь, вглубь, — за гранитным слоем слой базальтовый, потом мантия железисто-магниевых силикатов, затем сернистый пласт и, наконец, ядро планеты в вечном движении. Как ощущал он весь жар и тяжесть его своим безлюбым сердцем! Нет, не безлюбым. Никем не любимым — эти жестокие слова правдивей. Он любил, но его не любили. И любовь, которой было полно его сердце, оставалась неосуществленной. Он был готов к любви, готов отдать ее по первому знаку, если бы Дженни позволила себе ее принять… «Дженни!» Он бессознательно произнес это имя, лежа один, в темноте, на вращающейся планете, в объятиях тропосферы, всеми костями ощущая округлость земли и зная, что только Дженни, одна Дженни может вырвать его из мрака и одиночества.