Читать «Антистресс. Как победить стресс, тревогу и депрессию без лекарств и психоанализа» онлайн - страница 41

ГЛАВА 5

Самоисцеление от сильных потрясений: десенсибилизация с помощью движений глаз

(ДПДГ)

Эмоциональный шрам

После года любовной идиллии Пьер — мужчина, за которого Сара намеревалась выйти замуж, — внезапно ее бросил.

Их отношения не были омрачены ни малейшим облачком. Их тела, казалось, были созданы друг для друга, а живой и пытливый ум каждого (они оба были адвокатами) придавал отношениям особую гармонию.

Сара любила в Пьере все: его запах, голос, смех, звучавший по любому поводу. Ей даже нравились его родители. Долгая счастливая жизнь с Пьером казалась решенным делом. Но однажды он постучал в ее дверь, держа в руках апельсиновое дерево, обвязанное широкой лентой. Этот подарок призван был смягчить холодное письмо, которое он написал, так как боялся сказать вслух о разрыве. Как оказалось, Пьер возобновил отношения со своей прежней подружкой, и именно она, католичка по вероисповеданию, должна была стать его женой. Его решение, писал он, окончательно и бесповоротно.

После этого Сара перестала быть собой. Всегда крепкая, как скала, теперь, при малейшем воспоминании о случившемся, она испытывала панические атаки. Апельсиновое дерево она выбросила, но отныне, стоило ей войти в комнату, где находилось любое карликовое деревце, она впадала в отчаяние. Сердце Сары всякий раз обрывалось, когда она видела конверт, на котором от руки было написано ее имя. Иногда, без видимых причин, перед глазами вспыхивали яркие образы: она вновь и вновь переживала страшный момент разрыва. Ночью ей часто снился Пьер — то, как он уходит, — и она внезапно просыпалась. Она больше не одевалась, как прежде, у нее изменились походка и даже улыбка.

О том, что с ней произошло, она не могла говорить в течение долгого времени. Во-первых, из-за стыда — как она могла так заблуждаться? — а во-вторых, потому что при любом воспоминании к горлу подступали рыдания. Ей казалось, что она вообще не в состоянии описать случившееся кому-либо. Любые слова, приходившие на ум, были пресными, ничтожными и никак не отвечали истинным масштабам ее трагедии.

Как показывает история Сары —г да и личный опыт многих из нас — болезненные события оставляют глубокий след в нашем мозге. А исследование отделения психиатрии Гарвардского университета даже выявило, как выглядит этот след. Пациентам, пережившим эмоциональную травму, описывали то, что с ними произошло, регистрируя реакцию их мозга на позитронно-эмиссионном томографе (ПЭТ). Подобно Саре, все эти люди страдали тем, что психиатры называют посттравматическим стрессовым расстройством (ПТСР). Томограф позволял увидеть те части их мозга, которые были активированы или дезактивированы во время вновь переживаемого страдания.

Результаты говорили сами за себя: область миндалевидного тела — унаследованное еще от рептилий ядро страха в самом сердце эмоционального мозга — функционировало очень активно. Странным образом, ярко выраженную активность демонстрировал и визуальный кортекс, словно пациенты перебирали фотографии, а не слушали рассказ. Но самым поразительным оказалось то, что томограф фиксировал дезактивацию центра Брока, отдела мозга, ответственного за речь. С неврологической точки зрения это, в некотором роде, объясняло, почему люди, страдающие ПТСР, часто повторяют: «Я не нахожу слов, чтобы описать то, что я пережил»¹.