Читать «Игра в классики на незнакомых планетах» онлайн - страница 157

— Тихо! Тихо, сказал!

Лина в дверях отпихивала прибежавшего на помощь шофера.

— Молчать! Спокойно, я сказал! А ну!

Через пару минут все стихло. Домбровский перестал вырываться, обмяк и уставился в стену. Антича я тоже отпустил. Лина утешала расплакавшуюся малышню. Сестричка отлепилась наконец от стены, но и у нее глаза были на мокром месте. Из-за водительского локтя в дверь протиснулся Белта и стоял молча.

— Да что здесь произошло?

— Мальчик, — испуганный взгляд на Домбровского, — у него вена исколота, брать неудобно... ну я у него попросила... может, другую руку... а он...

— Ну тише, тише. — Мне хотелось поправить косынку на ее светлых волосах. Стой; не до этого сейчас.

Мальчишек заперли. Дама-попечитель тут же прекратила восторгаться и стала мне выговаривать:

— Вы должны понимать, попечительский совет долгое время закрывал глаза на... некоторые нарушения. Скажем, отсутствие охраны здесь выглядит просто вопиющим. Не мне же вам рассказывать о врагах Державы.

— Действительно, — сказал я. — Не вам.

Она поджала губы:

— Мы сносили это, потому что ваш интернат казался нам образцовым. Но после сегодняшнего инцидента... не стану скрывать, вы меня огорчили. Если такое повторится, мы должны будем принять меры...

Я наконец усадил ее в машину, а сестры все еще возились в медпункте. Я собрался было идти за ними, но тут старшая выбежала сама.

— Час от часу не легче, — сказала она, поравнявшись со мной. — У меня две пробирки с кровью пропали! Мы с Анной обыскались, по сто раз все пересчитали. Как я отчитываться буду, господин директор? Ну я понимаю, сережки у меня увели в прошлый раз, но кровь-то им зачем?

***

Вот жара поднялась. Душно, и нигде не укрыться. Задернул занавески, а солнце настырно лезет в окно. Сияет, слепит, даже мошкара попряталась. Хорошая погода, так ее...

— Что ж вы, сволочи, делаете?

Они молчали. Антич сидел пристыженно, голову в плечи втянул, смотрел на свои колени. Домбровский поскребывал ногтями по бинтам, на меня не глядел.

— Вы вообще соображаете? Старшие корпусов, скажите на милость. Опора и надежда. Так всех подставить...

Молчат. Муха пробудилась, жирная, ленивая, прошлась по краешку стола. Взлетать не стала.

— Вы понимаете, что будет, когда сюда нагрянет комиссия? Серьезная, а не из города.

— Простите, пан директор, — хрипло сказал Домбровский.

— Этот интернат просто закроют. А вас, паны мои хорошие, отправят в городские школы. И ладно вас, по вам школа и так плачет — а малышню-то за что?

— Простите, — сказал Домбровский.

— Я прощу... А остальные вас простят, как думаете?

Антич — громоздкий, с пробивающимися усами Антич — вдруг заплакал в голос. Дитя малое. Домбровский ожесточенно чесал перевязанную руку.

— Прекрати! Бинтов на вас переводить еще. А если б артерию задел, недоумок? А ты пошел вон, баба истеричная. Знаешь, куда идти. Ох, вы у меня насидитесь... Домбровский, стой.

Он остановился машинально, все так же пряча взгляд.

— Я виноват. Я не подумал.

— Ты пробирку с кровью взял?

Тут он вскинулся:

— Мне-то зачем?