Читать «Одиссей Полихроніадесъ» онлайн - страница 29

Потомъ, когда проѣзжій спросилъ у дѣтей, кому изъ нихъ дать въ подарокъ деньги для всѣхъ и кто изъ нихъ раздѣлитъ эти деньги честнѣе, дѣти всѣ въ одинъ голосъ избрали маленькаго Несториди.

Тогда купецъ сказалъ: «Онъ и паликаръ, онъ и мошенникъ, онъ же и честный! Человѣкомъ будетъ!» И предложилъ отцу отвезти его въ янинское училище и устроить его тамъ на общественный счетъ.

Отецъ съ радостью согласился, и Несториди уѣхалъ съ своимъ благодѣтелемъ сперва въ Янину, а потомъ въ Аѳины.

Тотчасъ по пріѣздѣ нашемъ съ Дуная я подружился съ маленькими дочерьми учителя и очень любилъ бывать въ ихъ скромномъ и чистомъ жилищѣ. Оно и недалеко было отъ нашего дома.

Жена его, кира-Марія, была еще молодая, кроткая, смирная, бѣлокурая, «голубая», какъ говорятъ иногда у насъ, но не слишкомъ красивая. Онъ очень ее любилъ, но принималъ съ ней почти всегда суровый видъ. Она знала, что онъ ее любитъ, и была покорна и почтительна. Въ семейномъ быту онъ былъ древній человѣкъ и не любилъ свободы. «Я деспотъ дома! Въ семьѣ я хочу быть гордымъ аристократомъ!» восклицалъ онъ нерѣдко и самъ.

Жена стояла передъ нимъ до тѣхъ поръ, пока онъ не говорилъ ей: «Сядь, Марія!» Она ему служила, подавала сама гостямъ варенье и кофе; сама готовила кушанье, сама успѣвала домъ и дворикъ подмести.

И дочерей своихъ, и насъ, учениковъ, Несториди за шалости и лѣнь билъ крѣпко иногда и замѣчалъ при этомъ, что «палка изъ рая вышла. Но надо бить безъ гнѣва и обдуманно, ибо въ гнѣвѣ побои могутъ быть и несправедливы и ужасны».

Жена, впрочемъ, своими просьбами нерѣдко умѣла смягчать его. У нея было много сладкихъ и ласкательныхъ словъ.

— Учитель ты мой любезный! — говорила она ему, складывая предъ нимъ руки. — Очи ты мои, золотой мой учитель, кузумъ-даскала! барашекъ ты мой! Отпусти ты это дитя домой не бивши. Я, твоя жена, прошу тебя объ этомъ. Жалко мнѣ, прежалко видѣть эти дѣтскія слезы.

И онъ уступалъ ей.

Самъ Несториди одѣвался хотя и бѣдно, но по-европейски и носилъ шляпу, а не феску, потому что былъ греческій подданный, а не турецкій. Но женѣ не позволялъ мѣнять стариннаго платья, и она покрывалась всегда платочкомъ и носила сверхъ платья толстую нашу загорскую абу безъ рукавовъ.

Кира-Марія, бѣдная, не родила ему ни одного сына. Несториди жаловался на это и былъ правъ, потому что въ Эпирѣ безъ хорошаго приданаго очень трудно выдавать дочерей.

Мать моя однажды спросила у него:

— Здорова ли супруга ваша кира-Марія?

Несториди съ досадой отвѣтилъ:

— Что́ ей дѣлается! Собирается новую дѣвчонку родить!

— А можетъ быть и сына? — сказала мать.

— Куда ей сына родить!

Былъ тутъ и докторъ Стиловъ, старикъ, онъ ласково сказалъ Несториди:

— Это все оттого, что вы, господинъ Несториди, очень страстный эросъ къ молодой супругѣ питаете. Сила чувства на вашей сторонѣ, оттого женскій полъ и родится. Это и наукой замѣчено нашей.

Несториди покраснѣлъ и сказалъ сердито:

— Если это истинною наукой открыто, — иной разговоръ, а если вашею наукой загорскихъ врачей, которыхъ университетъ тутъ недалеко въ пещерѣ воздвигнутъ, такъ ужъ позволь мнѣ не вѣрить этому открытію.