Читать «Каждый твой взгляд» онлайн - страница 47

Время от времени Хелена вздрагивала и издавала слабые звуки. Все тут же бросались к кровати, начинали звать по имени, требовали проснуться. Все напрасно: больная никак не могла выбраться из поглотившей ее черной пропасти. Пробовали прикладывать к ногам лед. Венеция и Милли растирали руки. Однажды сестра в отчаянии даже шлепнула ее по щеке, но лишь сама расплакалась.

Мисс Редмейн отвела родственников в сторонку и объяснила, что если кома затянется, придется вводить пищу через трубку. Гастингс полагал, что слушает со стоическим спокойствием. И только потом понял, что дрожит с головы до пят.

В Оксфорде он дружил с несколькими студентами-медиками. Во время ночных попоек те порою делились тайнами своей профессии. Во время этих разговоров он узнал, что искусственное кормление подразумевает введение в ноздрю пациента смазанной глицерином тонкой резиновой трубки. Тогда процедура показалась смешной. Теперь же вызывала ужас.

Потому что сама Хелена пришла бы в ужас. И она имела право знать, что ее ждет. Наверное, сейчас отчаянно билась, заключенная в своем узилище, пытаясь вырваться на свободу и снова стать хозяйкой своей судьбы.

Доктора будут поддерживать физическое существование, но мышцы все равно утратят активность. Постепенно она превратится в живой труп: дух улетит, а биологические функции сохранятся.

Лексингтон нежно уговаривал Венецию отдохнуть, поспать хотя бы несколько часов, ради ребенка. Наконец она неохотно уступила. Фиц и Милли сидели на диване, тесно прижавшись друг к другу и взявшись за руки.

В душе Гастингса страх сменился горьким сожалением. Достаточно. Достаточно лжи и трусости. Хватит прятать истинные чувства под насмешками и напускным презрением. Если она все-таки проснется, он будет вести себя достойно.

Если проснется.

Он читал «Приключения Алисы в Стране чудес» и за каждого из героев говорил особым голосом.

Белый Кролик тараторил визгливо и суматошно. Чеширский кот томно, лениво мурлыкал. Королева кричала со всей пылкостью и страстью неуемной, требовательной властительницы. Сама же Аписа разговаривала шаловливо, чуть капризно и наивно.

Он понятия не имел, зачем старается. Хелена ни единым звуком, ни единым движением не показала, что слышит. И все же он упорно разыгрывал спектакль.

В конце главы Фиц не выдержал:

— Ты не устал, Дэвид? Горло, наверное, уже болит.

Горло действительно болело, но Гастингс лишь покачал головой.

— Все в порядке. Не хочу, чтобы она думала, будто мы сидим тут в молчаливом ожидании.

— Что и говорить, компания не самая веселая. — Фиц вздохнул. — Никто из нас не смог бы прочитать так же хорошо, как это удается тебе.

— Никто из нас не смог бы прочитать даже плохо, — поправила Венеция.

Гастингс захлопнул книгу. Хелене, должно быть, страшно надоел его голос. Если бы не ее состояние, она ни за что не согласилась бы слушать чтение несколько часов подряд. Единственное, чего он добивался — чтобы она сама приказала ему заткнуться.