Читать «Каждый твой взгляд» онлайн - страница 46

— Немедленно составлю текст телеграммы, — решительно заявил Лексингтон. — Позволите воспользоваться пером и бумагой, лорд Фицхью?

— Зовите меня по имени. Фиц. Пойдемте, провожу в кабинет. Венеция, почему бы тебе не спуститься вместе с нами? У тебя с утра крошки во рту не было: ребенку это вредно. И тебе, Милли, давно пора перекусить.

— А я останусь здесь, — упрямо пробормотал Гастингс. — Не хочу есть — недавно пил чай.

Фиц положил руку ему на плечо.

— Мы скоро вернемся.

В комнате осталась только сиделка.

— Может быть, хотите поужинать, сестра Дженнингс? — вежливо осведомился Гастингс.

— Нет, ваша светлость. Спасибо. Я тоже недавно пила чай, — ответила та. — Но… если ваша светлость не возражает, с удовольствием подышала бы свежим воздухом.

— Не возражаю.

— Не дольше пяти минут.

Как только сиделка вышла, Дэвид снова посмотрел на Хелену.

— Почему-то мне кажется, что она мечтает не о свежем воздухе, а о сигарете.

Хелена лежала неподвижно, словно Спящая красавица в заколдованном сне.

— Проснись, милая. Проснись!

На бледном лице не дрогнул ни единый мускул.

Он удержал подступившие к глазам слезы и взглянул на книгу, которую держал в руках.

— Не помню, где именно остановился. О чем читать дальше? О размещении рекламных объявлений? О правильном и неправильном использовании обзоров? Об оптовых и розничных ценах?

Впрочем, какая разница? Она и так все это знала, ведь и мысли, и слова принадлежали ей. Просто ему казалось, что удушающая тишина тяготит ее так же, как его самого.

Дэвид сжал неподвижную, безвольную руку.

— Проснись, проснись скорее. Скажи, чтобы убрал руку. Чтобы выметался вон из комнаты. Чтобы…

Слезы уже текли по щекам, а вместе с ними пришли слова, которые он за всю жизнь так ни разу и не смог произнести:

— Люблю тебя, Хелена. Всегда любил. Проснись и позволь мне доказать свою любовь.

Прошли сутки, но больная так и не пришла в себя. Синяки на лице приобрели багровые и зеленые тона. Отек спал, а щеки и глаза ввалились: ее не удавалось не только накормить, но даже напоить.

Хелена всегда была тонкой и изящной, однако душевная сила и энергия создавали впечатление присутствия, намного превосходящего физическое. А сейчас, впервые за все время знакомства, она выглядела хрупкой и невесомой, настолько, что казалось, стоит приподнять одеяло, и улетит.

Гастингс стоял в углу, прислонившись плечом к стене и сложив руки на груди. Книгу об издательском деле он дочитал до конца. Успел от корки до корки прочесть свежую газету и устать от собственного голоса.

В коридоре Венеция рыдала в объятиях супруга. Глаза Фица и Милли покраснели и распухли. Гастингс больше не плакал, зато без конца прикладывался к бутылке виски — тайком от Фица. Тот предупредил, чтобы ему спиртное ни в коем случае не показывали: уже много лет искушение не было столь острым и непреодолимым.

Лучшие лондонские врачи сменяли друг друга. Приезжал и француз. Все твердили одно и то же: необходимо терпеть, ждать и наблюдать. Лексингтон выписал специалиста из Берлина, однако Гастингс сомневался, что тот скажет что-нибудь новое.