Читать «Взлет черного лебедя» онлайн - страница 9

— Увы, я не представляю особой ценности, — бросила я, отмахнулась от предложения Зака выпить и подошла к плите, чтобы поставить чайник.

Дальний офис — в отличие от ближнего, где мы принимали клиентов, — был раньше обычной кухней. Но в шкафчиках вместо тарелок и блюд хранились папки и канцелярские принадлежности, а кладовку мы превратили в огнеупорный стальной сейф с превосходным замком и системой сигнализации. Я заметила, что его дверца открыта и снежные пейзажи Писсарро все еще стоят на сиденьях двух кухонных стульев. Картины заслоняли собой окна и застекленную дверь, выводившую в сад. В результате дождливый вид Манхэттена заменили собой кристально-чистые просторы зимних полей. «Почему в кризис не продаются подобные пейзажи?» — удивилась я. Будь я при деньгах, обязательно купила бы Писсарро. Будь у меня такая возможность, я бы прямо сейчас шагнула в безмятежные голубоватые снега.

Свист чайника вывел меня из детских фантазий, которым я частенько предавалась — о том, что могу попасть в любимую картину. Прежде я часто мечтала, что брожу по лугам, поросшим подсолнухами Ван-Гога, и по уютным голландским улочкам. Я насыпала в заварочный чайник рассыпного черного чая, залила его кипятком. Осторожно понесла посудину к столу, придерживая донышко сине-белой полосатой салфеткой. Потом водрузила на стол две чашки.

— И насколько все плохо? — спросил Роман, когда я налила ему чай.

— Позже поговорим, — вымолвила я, скосив глаза на Зака.

— Ой-ой-ой, я мешаю семейным секретам. Пожалуй, мне лучше удалиться. Сегодня у одной из моих учениц открытие выставки. Надо бы туда заглянуть.

Зак неуверенно поднялся. На ногах он держался не слишком твердо. Поджарый швед ростом шесть футов и два дюйма в заляпанных краской ботинках «Doctor Martens». «Рисовать он перестал двадцать лет назад, а одежда в красках», — удивилась я и встала между Заком и картинами Писсарро. Руки у него тряслись, сейчас он вряд ли бы ровно удержал кисть.

— Брось ты этих девиц, — начала я, склонив голову к плечу и получив от Зака добродушный поцелуй в щеку. — Это нечестно по отношению к студентам.

— До встречи, Яшемский, — кинул Зак Роману, употребив фамилию, которую отец изменил, перебравшись в США.

Я проводила Зака по коридору к парадному входу и попрощалась. Когда я вернулась в кухню, отец пил чай. Писсарро исчез, и дверца сейфа была заперта, но папа не отводил взгляда от стульев, где недавно стояли полотна.

— В прошлом году они бы ушли за шесть миллионов каждая, — пробормотал он. — Даже после кризиса восемьдесят седьмого мы держались неплохо.

— Сейчас совсем другие времена.

Я села и обхватила пальцами чайную кружку, но не ощутила тепла. Я промерзла до костей, будто действительно очутилась на заснеженном поле во Франции.

Два часа спустя я поднялась наверх, измученная попытками проявления притворного жизнелюбия. Я сообщила отцу о плане реструктуризации долга по кредиту, предложенном Чаком Ченнери для нас в качестве последней соломинки. Отец вроде бы согласился, но он, конечно, понимал, что, если состояние экономики будет ухудшаться, наши шансы по выплате кредита полетят к чертям. Правда, на протяжении нашей беседы он выказывал оптимизм заядлого игрока.