Читать «Приключения русского дебютанта» онлайн - страница 238
Гари Штейнгарт
—
—
Интеллектуал снова вперил взгляд во Владимира. Его лицо начало складываться в усмешку, придававшую ему изрядное сходство с его товарищами.
— Ты из Аравии!
Аравия.
— Не Аравия! — крикнул Владимир, размахивая руками в опасной близости от физиономии главаря. — Америка! Я — Америка! — Он обрадованно припомнил экстремистский пыл некоторых одноклассников-сионистов из Ивритской школы. — Аравия,
Этот жест самоприговора вызвал смех в рядах молодчиков, но его скоро заглушило шумное враждебное сопенье, и санитарный кордон вокруг Владимира, призванный очистить этнос, уплотнился. Кое-кто из хулиганов уже расставлял ноги, чтобы крепче удерживать равновесие во время грядущего погрома, учиненного ради одного-единственного человека.
— Послушайте, — Владимир больше не мог сдерживать слез, перед глазами все плыло; трясущимися руками он вынул бумажник из джинсов, — минутку… Пожалуйста, вреда вам от этого не будет… Взгляните… «Американ Экспресс»…
Главарь изучил подношения, затем жестом, в котором Владимир сквозь предательские слезы усмотрел дурной знак, сунул все в свой бумажник, отступил чуть назад и кивнул тому месту, где только что стоял.
— Прошу вас, — произнес Владимир по-столовански. И собрался повторить.
Кулак врезался в его правый глаз, но, прежде чем он ощутил боль во всей ее полноте, ему почудилось, что он взлетел, а потом тело шмякнулось о землю, в пояснице что-то хрустнуло, и сотни окончаний запылали от боли, прогремел мощный клич, хотя он не разобрал, что именно кричали («ура»?), и тут же балка, как ему померещилось, рухнула на его грудную клетку, затем другая, третья на каждый бок, вспышки по-детски яркой желтизны, сгустившейся во тьму, и чистый осадок боли, а затем кто-то прыгнул на его сжатый кулак, и —
— Нет!
Владимир поднял разбитый кулак и замахнулся, но цели так и не обнаружил. Одновременно открылись глаза, и он увидел две фигуры, стоявшие в пятне света, падавшего из бара. На мгновение его взгляд сфокусировался, снова расплылся и с усилием, вызывавшим невероятную пульсирующую боль, волной прокатившуюся по позвоночнику, опять обрел четкость. Он не мог разглядеть выражения их лиц, но ясно было, что Гусев кивает, а Сурок смотрит прямо перед собой. Перед глазами блеснула стальная подкова на каблуке, надвигавшемся на его лицо, и Владимир произнес на двух языках разом: