Читать «Приключения русского дебютанта» онлайн - страница 112

— А ты не думаешь вернуться в Россию? — спросил Владимир и тут же пожалел, что затронул эту тему: меньше всего ему хотелось, чтобы Костя уехал.

— Каждый день думаю. Но ни в Питере, ни в Москве мне не платили столько, сколько здесь. Конечно, там тоже есть мафия… — В наступившей паузе оба задумались над этим особенным, ужасным словом. — Но там куда опаснее. Все, чуть что, хватаются за стволы. Здесь спокойнее. У столованцев лучше получается поддерживать порядок.

— Да, Сурок показался мне приятным человеком. Вряд ли здесь кому-нибудь придет в голову вредить ему. Или его подчиненным.

Костя засмеялся, наматывая галстук на руку, словно мальчишка.

— Ты пытаешься меня о чем-то спросить? — Третья порция коньяка возникла на столе без приглашения. — На самом деле здешние болгары не в восторге от того, что Сурок отхватил лучший кусок на рынке стриптизерш. Но эти разногласия легко решаются за парой бутылок вот этого… — Костя поднял бокал. — И никакой стрельбы.

— Вот и хорошо, — подытожил Владимир.

Костя посмотрел на часы:

— У меня скоро встреча. Но мы еще с тобой выберемся вместе в город, и не раз. Да, кстати, ты бегаешь?

— Бегаю? — переспросил Владимир. — Ты имеешь в виду — за автобусом?

— Нет, для укрепления физической выносливости.

— С физической выносливостью у меня полный завал.

— Тогда решено. Со следующей недели начинаем бегать. За нашим поселком есть отличная тропинка. — Они пожали друг другу руки, и Костя написал на салфетке адрес кафе экспатриантов.

Кафе называлось «Юдора Уэлти». Затем Костя подтвердил свою отличную спортивную форму: резко вскочив, выбежал на улицу и в мгновение ока скрылся за углом.

Владимир притворно зевнул, допил коньяк и жестом попросил счет, составивший чуть более трех долларов. Настало время знакомиться с гринго.

3. Писатель Коэн

Подвал с «Юдорой Уэлти» Владимир отыскал как раз к середине тягучего гастрономического безвременья между обедом и ужином — в ресторане обреталось всего шесть душ. Пещерообразный зал наводил на мысль, что место, где ныне располагалось заведение для тоскующих по родине экспатриантов, в былые времена использовалось в иных целях — например, в качестве камеры пыток, где католики и гуситы по очереди подвешивали друг друга за волоски в носу к цилиндрическим сводам. Ныне о мученической религиозности напоминал лишь рекламный плакат: поджаренная рыба-ангел на листьях спаржи.

У входа в зал Владимира встретила официантка, молодая дерганая американка с короткими, с проседью, волосами и в юбке, напоминавшей шотландский килт. У нее были дурные манеры, к Владимиру она обращалась «родной»: «Присаживайся, родной». И в придачу была южанкой.