Читать «Приключения русского дебютанта» онлайн - страница 110

Да, если не считать гигантской Ноги, Права продолжала очаровывать его золотистостью, и наконец до Владимира дошло: в этой Праве есть свой шарм; конечно, не город мира, как, скажем, Берлин, но и не задрипанный Бухарест. Поэтому возникал вопрос: а что, если здешние американцы принадлежат скорее к продвинутому типу Франчески и Тайсона, а не к таким замороченным, как балбес Баобаб? Желудок Владимира тревожно заурчал. Костя, словно почувствовав состояние Владимира, произнес:

— Красивый город, правда? Но Нью-Йорк наверняка красивее.

— Издеваешься? — отозвался Владимир.

Они проскочили несколько светофоров на красный свет и выехали на мост, соединявший две части города. По мосту ходили трамваи, брызгая искрами из-под колес, и водитель опять обругал столованцев за их убийственный транспорт.

— Ну, — сказал Костя, прирожденный дипломат, — Нью-Йорк все-таки побольше.

— Точно, — согласился Владимир, — самый большой город в мире. — Но особой гордости не испытал.

Съехав с набережной, они оказались на улице, застроенной величавыми барочными зданиями, пребывавшими в разной степени одряхления; орнамент, однако, уцелел — лепные фронтоны и гербовые щиты, словно рюши на поношенном платье Габсбургов.

— Останови здесь, — велел Костя.

Водитель на полном ходу развернулся к тротуару.

Владимир вылез из машины и сплясал короткий танец счастья, нечто среднее между джиттербагом и казачком. Он чувствовал, что Костя его не осудит за эту мимолетную дурашливость. Русский понимающе улыбнулся и сказал:

— Да, хороший нынче денек.

Они зашли в кафе, выбрав одно из длинного ряда. Белые пластиковые столики тянулись из помещения на улицу; заставленные свининой, клецками и пивом, они были взяты в плотное кольцо немцами. Впрочем, туристы сновали повсюду. Немцы разгуливали целыми общинами — веселые пьяные швабы и целеустремленные франкфуртцы. Бригады осоловевших мюнхенских матрон из церковных туров, вываливаясь из пивных, наступали на тявкающих такс, которых выгуливали их столованские ровесницы — бабушки. Владимир с первого взгляда почувствовал родство с этими сморщенными старухами, пережившими и фашизм, и коммунизм; их город, судя по всему, больше не принадлежал им, но увешанных камерами заграничных однолеток они буравили презрительным взглядом из-под блеклых косынок Владимир мог бы с легкостью представить на их месте свою бабушку, разве что она не завела бы собаку, предпочитая скармливать лишнюю еду ненаглядному сыночку.

Вездесущие немцы были не единственными иностранцами в Праве. Стайки стильных молодых итальянцев фланировали по бульвару, обозначая свое присутствие струйками дыма от сигарет «Данхилл». Одинаково и супермодно стриженные француженки, сбившись в кучку, скептически разглядывали щит с ресторанным меню. И наконец Владимир услыхал жизнерадостные позывные американской семьи, большой и крепкой, спорившей о том, чья очередь таскать «эту чертову видеокамеру».

— Но где же молодые американцы? — спросил он Костю.

— Молодые в турпоездки не часто ездят. Хотя на мосту Эммануила их полно, они там поют и попрошайничают.