Читать «Отец Александр Мень: Жизнь. Смерть. Бессмертие» онлайн - страница 16
Владимир Ильич Илюшенко
Я не могу говорить об о. Александре бесстрастно, подвергать его сочинения холодному анализу — это не для меня. О. Александр — моя любовь и рана, которая кровоточит.
Духовный просветитель России.
Встреча с о. Александром была главным событием моей жизни. Я понял это очень быстро.
Уже давно говорится, что у нас больное общество. Однако акцент обычно делается на том, что это болезнь социальная и нравственная. Но это преступление доказывает, что главное — болезнь духа.
Это убийство — антихристианская акция, а в смысле метафизическом — антихристова.
Зло сорвалось с цепи.
Отец Александр — это тот человек, который созидал гражданский мир на прочной основе, потому что сам он как личность и его служение были духовной скрепой, ограждающей общество от распада и хаоса. Он противостоял духовной и социальной энтропии. «Не устоит дом, разделившийся сам в себе».
Будь я на месте президента, каждый день пускал бы по радио и по телевидению запись его проповедей.
Полюс Света и Добра, каким был отец Александр, неудержимо притягивал к себе темные силы, влекущие к гибели и распаду. Агрессивность, наглость и безнаказанность зла — это грозный признак, симптом глубокой духовной болезни, гниения духа.
Кризис духа, кризис цивилизации, язычество в церковной ограде.
Будущее проблематично.
Мы уже давно живем внутри катастрофы, но убийство о. Александра обозначило новый рубеж — конец одной эпохи и начало другой. Это эпоха контрнаступления язычества.
Чем дальше мы уходим от 9 сентября 1990 г., тем более чудовищным кажется это преступление.
Я принимаю эту смерть только умозрительно, но сердцем и душой я ее не принимаю, не могу принять. Для меня о. Александр остается живым, и я представляю его только живым, хоть и видел его лежащим в гробу.
Его присутствие в моей жизни, всегда важное, стало постоянным, ежедневным, если не ежечасным.
Его наследие — достояние человечества.
Идеология «крови и почвы» способна отбросить нас в джунгли каменного века. Она уже не раз доказывала эту свою способность. Она ставит родовое, стадное над личностным, человеческим. На этом стоит квазиправославие.
Никакой взвинченности, экстатичности — трезвость. Внутренняя свобода. Воля, подчиненная воле Творца.
Титанический труд — вопреки всему, независимо от условий. Безграничное терпение. Никакой аффектации, самолюбования.
Целостность, гармония. Живое чудо.
Черный сентябрь.
Величие духа и непоказная скромность, целомудрие.
Злокачественные социальные мифы — как точно он их оценивал.
«Если бы отца Александра не было, его следовало бы выдумать». Так я говорил в день 25–летия его служения. Он смеялся.
Мощное излучение духа. Отказ от насилия, принуждения, морального давления — свобода, трезвость, бодрствование. Точная оценка людей, характеров, ситуаций.
Юмор. Глубочайшее знание мировой литературы.
Это убийство — одновременно акт духовного самоубийства.
