Читать «Время зверинца» онлайн - страница 102
Говард Джейкобсон
Но еще больше, чем майка Энди, в этой сцене меня покоробила его лысина. Он был из тех мужчин, которые лысеют уже в юности, о чем нетрудно догадаться по структуре кожи на их голых черепах — огрубевшей и черствой, как земля, давно не знавшая дождя. Заметьте, я вовсе не предубежден против лысин как таковых или против раннего облысения. Я предубежден только против лысых невзрачных мужичков, целующих и лапающих мою жену.
А спустя каких-то полчаса я застал его за аналогичным занятием уже с Поппи. Нет, не целующимся — мне вообще неизвестно, чтобы Поппи с кем-нибудь по-настоящему целовалась в период между Вашингтоном и Манки-Миа, — но «завязывающим близкие отношения» в характерном стиле плешивых хануриков: втягивая женщину в задушевный разговор о трудностях воспитания современных детей отцами-одиночками, целиком поглощая ее внимание и в результате подпитываясь ее жизненной энергией.
Что мне было делать — выставить его вон? Мол, проваливай, лысый! Иди к другим писателям высасывать жизнь из их женщин. И я мог бы так поступить. В конце концов, это был
Но с другой стороны, я не был заинтересован в его раннем уходе. Тут пора сказать, что, в отличие от героев своих книг (сплошь овдовевших, покинутых женами или ни разу не женатых), Энди имел жену, и очень даже симпатичную, — мармеладно-сладкую испанку или латиноамериканку по имени Лусия. И пока он злодейски высасывал энергию из моих женщин, я с немалой приятностью проводил время в компании этой самой Лусии.
Нет, у меня и в мыслях не было отбивать ее у мужа (хотя, думается, сделать это было бы несложно, для начала подарив ей медальон с маленьким локоном моих натуральных волос). Мне просто нравилось с ней заигрывать, нанося мелкие иудейско-протестантские уколы ее католической нравственности.
— Эта вечеринка напоминает мне сцену из вашего романа, — сказала она, оглядев помещение и, возможно, заметив Ванессу на коленях Мертона.
— Я не вставлял вас ни в один из своих романов, — сказал я.
— И на том спасибо! — засмеялась она.
— Но вы явились бы украшением любой сцены.
Она покраснела. Вблизи я разглядел темный пушок на ее верхней губе — характерная для испанок деталь, лично мне очень симпатичная. С жизненной энергией у Лусии дела обстояли явно получше, чем у ее супруга, и я за болтовней пытался угадать, как, когда и где эта энергия найдет выход.
— Мне думается, что и эту сцену вы подстроили, — сказала она.
— Да будет вам, это же не «Сатирикон», в конце концов.
Должно быть, как раз в этот момент она заметила своего муженька, вошедшего в тесный контакт с Поппи.
— Для кого как, учитывая нравы и привычки каждого, — сказала она.
— Вам надо почаще бывать на наших писательских встречах, — сказал я и небрежно откинул со лба вьющийся локон, а через секунду откинул и второй. Больше тут говорить не о чем.