Читать «Насмешник» онлайн - страница 232

Бар в отеле, посещение которого я отложил на время, был куда приятней. Для обеда я был недостаточно голоден, поэтому заказал себе несколько сэндвичей. Когда их принесли, к моему столику подошел страшно пьяный тип и сожрал почти все. Он, сказал мне этот тип, философ, потерявший душу.

— Довольно славный малый, — сказал бармен, — кроме субботних вечеров.

Приканчивая мои сэндвичи, малый бормотал какие-то смутно знакомые мне английские стихи. Думаю, в его голове перемешались строки Шекспира, Маколея, Вордсворта и Киплинга, которые остались в его памяти с не слишком давних школьных дней; в манере наполовину поэтической, наполовину библейской он импровизировал на тему собственной очевидной непопулярности.

Его не столь пьяный приятель подошел защитить меня.

— Не обращайте на него внимания. Он вечно всем надоедает.

Парень был крепкого сложения, приветливый. Я бы принял его за солдата, если бы он не уверил меня, что был моряком и летчиком. Позже он подтвердил мое первое предположение, заявив, что служил в Черной Страже. А еще, что он ирландец.

Тут философ сказал:

— Не верьте ему, он не шотландец. Он говорит так только потому, что учился в Феттсе.

Вдруг бармен ни с того ни с сего поинтересовался у меня:

— Вы, случаем, не знаете Эда Стэнли из Олдерли?

Что в моем поведении или словах выдало тайну моего с Эдом знакомства? А может, у бармена просто была такая привычка испытывать каждого заезжего англичанина?

Знавал в Шеффилде, — ответил я.

— Я — близкий друг его светлости, — сказал бармен. Затем перечислил дюжину знакомых аристократов. В одном или двух случаях я мог бы сказать то же самое. Сообщение бармена не вызвало к нему теплых чувств у философа, который держался невысокого мнения об аристократии, отказывая при этом в каком-либо уважении простонародью, в чем изо всех сил убеждал меня.

Мой бравый чемпион сказал с тоской:

— Я о таких вещах и думать забыл, как приехал сюда.

Бармен, однако, так обрадовался, что сбегал за управляющей и представил ей меня:

— Друг лорда Стэнли Олдерли.

— Шеффилдского. Вы знаете его? Он бывал здесь?

— Нет, извините, никогда о нем не слышала. Надеюсь, вам будет хорошо у нас. Какой номер вам отвели? — Я сказал. — Боже мой, это вам не подойдет, правда? Я распоряжусь, чтобы вас переселили в другой.

И вот очень рано, сбежав от моих новых друзей, я оказался в прекрасных апартаментах — гостиная, спальня, яркий свет, струящаяся вода, в которой я нежился под нарастающую ярость звуков субботней ночи Ндолы, а потом, перед рассветом, проскользнул в аэропортовский автобус, ждавший меня на затихшей улице.

15 марта. Самолет был куда удобней, чем тот, каким я прилетел в Ндолу из Мбейи, и в иллюминаторы можно было разглядеть землю, не столь необитаемую, как болота Северной Родезии. Ближе к Солсбери уже казалось, что мы летим над Сурреем. Расстояние делает краше (но это, как я знал по собственному опыту, — в большой мере иллюзия) огромный дорогой пригород, разросшийся за пределы Матабелеленда и Машоноленда.