Читать «Шимеле» онлайн - страница 13

- Какой Шимеле? Ты что, спятил?

- Какой Шимеле? Мой брат Шимеле. Шимеле, который ушел на войну. Разве вы не знаете? Мой брат Шимеле, который прислал мне подарок - золотое перо.

Не успел я произнести эти слова, как Гоцмак вскочил и, оказавшись возле меня, уставился мне в лицо. Этого взгляда я, пока жив, никогда не забуду. В нем был и испуг, и страдание. Но прежде чем я успел собраться с мыслями, кинуться к моему брату, назвать его по имени, - а я уже видел, точно знал, что это мой брат Шимеле, - eгo и след простыл. В эту темную ночь он исчез... и нет Шимеле!

Почему? Когда? Куда? Об этом я ничего не знаю.

9.

Приятная весть

Назавтра чуть свет я рассказал о Гоцмахе своей старшей сестре Злате. Злата поделилась с Ентл, Ентл с Фрадл, Фрадл с Ципой, а Ципа с Брайндл. А Брайндл была способна выболтать любую тайну. Она не удержалась и рассказала об этом нашей мачехе. Мачеха тут же кинулась в другую комнату. Там на диване возлежал отец. Он, как всегда, глядел на стену, где висели два портрета. Мачеха тут же сообщила ему приятную весть.

- Поздравляю! - воскликнула она, и в ее глазак загорелся мстительный огонек. - Поздравляю! С тебя причитается. Нашлась пропажа, твой дорогой сыночек вернулся! Поглядите-ка на него, как он вытаращил на меня глаза! Дубина! Ты слышишь, что я тебе говорю! Шимеле вернулся, нашлась твоя пропажа!

- А? Что? Кто? Шимеле? Шимеле?

Отец вскочил и, потирая руки, забегал по комнате. Он сбросил с себя халат, надел черный субботний сюртук, пригладил седые волосы, причесал бороду, поправил воротник рубашки и снова погладил бороду, словно готовясь к встрече с важной персоной.

Когда мы увидели эту душераздирающую сцену, наши сердца дрогнули, ноги подкосились, руки опустились. Холодный пот выступил у нас на лбу. Мы застыли, как каменные статуи. Даже мачеха, поняв, что она виновница случившегося, умолкла, побледнела, как стена, и застыла на месте. Придя в себя, она принялась успокаивать отца, пытаясь объяснить ему, откуда возникла эта история. Она рассказала ему о театре, о Гоцмахе, которого я опознал. Однако до отца ее слова не доходили, казалось, эта длинная история его вовсе не касалась. Он все время расстегивал и застегивал свой сюртук.

- Вот видите, я предупреждал вас, просил, чтобы вы прибрали в доме. А вот и они сидят - Шимеле и генерал!

- Что с тобой, папа дорогой? Бог с тобой, разве ты не понимаешь, о чем идет речь?

- С чего бы это мне не понимать? Что я, глухой? Я очень хорошо слышу! Шимеле приехал. Шимеле со своим генералом. Благодарю тебя, господи! Да прославлен будет господь мой. Ну, бегите же скорее... Внесите его вещи, чемоданы! Да присматривайте! Глядите в оба! Они полны серебряных рублей, золотых червонцев и турецких лир. Для вас это пустяки? Славен будь господь мой, что творишь такие чудеса.

* * *

Черная туча опустилась на наш дом и заслонила окна. Потянулись черные дни, бессонные ночи, беспросветные месяцы. Дни - один хуже другого - сменяли друг друга. Завтрашний день казался страшнее вчерашнего. Потянулись дни ужаса, страшных ожиданий, бедствий и страданий. Долгие, очень долгие дни. Мой несчастный отец так и не оправился от своего состояния. Так и не расстался он со своим черным субботним сюртуком, ожидая Шимеле с генералом! Не произнося ни звука, как агнец, ведомый на заклание, стоял он перед своими мучителями: врачами, праведниками, татарами, колдунами, святыми. Молча, не вскрикнув ни разу от нестерпимой боли, переносил он те адские муки, которым подвергали его эти палачи: кололи, жгли, лили холодную воду на голову, заставляли голодать, истязали... Отец не переставал дожидаться Шимеле и генерала. И таким он остался до последних минут своей жизни, пока бог наконец не послал ему полное исцеление от мук и не прибрал его к себе из земной юдоли слез, горя и несчастья.