Читать «Любовь Психеи и Купидона» онлайн - страница 107
Жан де Лафонтен
Пафос Лафонтеновой «Любви Психеи и Купидона» — в жалости и сострадании. Это не только вытекает из самой обработки сюжета, об этом пространно говорит своеобразный авторский комментарий к ней — беседы четырех друзей в Версальских садах, так похожих на волшебные сады Купидонова дворца. Повесть Лафонтена заканчивается, как и у Апулея, рождением дочери Психеи и Купидона, которую назвали Наслаждением и которой поэт посвящает пространную оду — радостный и торжественный гимн. Ода весьма примечательна: Наслаждение понято в ней как всеобъемлющая радость Бытия, для которой рожден и предназначен «абсолютный» человек классицистов, т. е. всякий человек, каждый человек. В несколько суровом и ригористическом семнадцатом веке Лафонтен старательно хранит традицию ренессансной жизнерадостности шестнадцатого, традицию гуманизма, которую он передаст восемнадцатому — Вольтеру и другим писателям и философам Просвещения и которая станет одной из традиций французской прогрессивной литературы, вплоть до двадцатого века — до Анатоля Франса, до «Кола Брюньона» Ромена Роллана.
Сказке-повести Лафонтена особенно повезло в русской литературе. Вдохновившись ею, И. Ф. Богданович написал свою поэму «Душенька» (1778), пользовавшуюся огромным успехом у современников. Высоко оценил ее Карамзин, подчеркнув в своей статье о Богдановиче, что тема жалости и сострадания трактуется русским поэтом еще глубже и «трогательнее», чем французским. Общеизвестно, что некоторое влияние оказала повесть Лафонтена и на «Руслана и Людмилу» Пушкина в той мере, в какой эта русская по сюжету сказочная поэма испытала влияние традиций и реминисценций классицизма, еще имевших значение для творческого сознания молодого поэта.
A. A. Смирнов и H. Я. Рыкова
Примечания
1
2
3
4
