Читать «Антология современной французской драматургии» онлайн - страница 46

ФАТИМА. Я же местная, сударь.

 Миртий с предосторожностями продвигается вперед, оставив Фатиму на шаг позади. Он подходит к зданию, потом возвращается на прежнее место. Осматривается.
 Оборачивается к Фатиме.

МИРТИЙ. Я в нерешительности.

ФАТИМА. Балансируете между упоением и простиранием.

МИРТИЙ. Впервые в жизни…

ФАТИМА. Ваш закон должен бы вам продиктовать что следует…

МИРТИЙ. Но наш закон не предусматривает посещение Гроба. Кстати, если христианин из Тулузы забрался в эти места, в кускус и в пальмы, это все равно как если бы он вышел из конфессии и своего закона. Все равно как если бы он внедрился прямо в солнце Господа Предвечного, перед лицом которого наши монахи и женщины из недр христианского мира шлют свои моления в пространство наудачу.

ФАТИМА. Если вы так думаете, значит мы, люди кускуса и пальм, выходим ближе вас по рождению к тому, кого вы именуете Господом Предвечным.

МИРТИЙ. А кто вам говорит, что вы не ближе нас?

ФАТИМА. И надо же вам было облачаться в вязаную железную рубаху, ошеломливаться и ощетиниваться ради того, чтобы в конце концов показать спину.

МИРТИЙ. Под этим вязаным железом я ловок и я гол.

ФАТИМА(указывая на здание). Так, значит, оно вам не интересно.

МИРТИЙ. Оно мне интересно, потому что интересна ты. Господь доходит до мужчины через женщину.

ФАТИМА(иронично). В самом деле?

МИРТИЙ(разглядывая ее с очень близкого расстояния). На самом деле они зеленые.

ФАТИМА. Зеленые? Вы меня удивляете. Наверное, они отражают твои. Вернее, ваши, извините.

МИРТИЙ(начинает ее раздевать). «Твои» звучит лучше.

ФАТИМА. Вам бы следовало скорее посмотреть сюда. Раз уж все склоняется и все поддается, отчего бы вам не приложить усилия для проникновения за эту стену, а не за мою одежду? Осторожнее, вы мне сейчас порвете! Совратитель…

МИРТИЙ. Я практиковался. Но, змея! Совсем недавно ты беспокоилась о том, что меня оскорбят. Теперь же собираешься сама оскорбить меня, поскольку тебе кажется, будто мне страшно. Мне и не страшно и не стыдно быть большим ценителем гладкости кожи, чем камней. И если уж Создатель создал эдакое создание, о создание! — то почему бы мне не обратиться к Господу через него!

 Открывается дверь на балкон. Из нее появляется Человек, одетый в голубое, отдающее в зелень платье, с обмотанным поперек тела куском темно-синей ткани. Он смотрит на парочку и улыбается. Своей белокурой бородой и венцом из колючек он напоминает Христа в традиционном изображении.

ЧЕЛОВЕК. Я не спешу. Я жду уже тысячу лет. Приблизься.

 Слышны звуки колокола. Миртий делает пару шагов в направлении Человека.

Вы, сударыня, подойдите тоже… Идите же… Рыцарь, ты дрожишь. Но почему?

МИРТИЙ. Я не дрожу.

ЧЕЛОВЕК. Я слышу, как звенит золото твоего ожерелья о ворот нагрудника.

МИРТИЙ. Я же слышу звук колоколов, похожий на такой же в церкви Трушансака.

ЧЕЛОВЕК. Скажи мне имя, данное тебе при крещении.