Читать «Религия в сознании: обзорная статья о когнитивном религиоведении» онлайн - страница 9

Тем не менее против вышеприведённого довода можно выдвинуть два возражения. Во-первых, является ли интуитивный характер умозаключений, сделанных в стрессовых ситуациях, по-настоящему адекватным индикатором значимости доктринальных систем? Во-вторых, действительно ли имеет смысл противопоставлять интуитивное знание сложным теологическим системам или же нам стоит изучать значение религиозных традиций в менее последовательных и более широко распространённых культурных концептуальных системах?

Обращаясь к первому вопросу, антрополог Харви Уайтхаус подчёркивает важную роль эксплицитных религиозных понятий в человеческом поведении в целом и в способности усваивать новые понятия в частности. Даже если люди склонны прибегать к интуитивному мышлению в стрессовых ситуациях, большую часть времени они мыслят, не испытывая когнитивного давления. Напротив, у них есть возможность обдумать религиозные представления и в соответствии с ними спроектировать линии дальнейшего поведения. Кроме того, поскольку большая часть культурных знаний распределяется между разного рода людьми (некоторые — ядерные физики, другие — плотники), усвоение новых понятий происходит с разной скоростью. Несмотря на то, что минимально контринтуитивные понятия могут являться составной частью оптимального субстрата религиозной трансмиссии, усвоение новых религиозных понятий часто требует значительных когнитивных усилий и высокого уровня мотивации. Опираясь на опыт полевой работы в Папуа — Новой Гвинее и теории человеческой памяти, Уайтхаус утверждает, что трансмиссия таких когнитивно затратных религиозных представлений скорее всего будет принимать одну из двух форм. В «модусе доктринальной религиозности» [“doctrinal mode of religiosity”] сложные религиозные репрезентации передаются в процессе длительного ритуального повторения, переводящего доктринальные учения в семантическую память. Семантической памятью называется деконтекстуализированное и эксплицитно схематическое знание, и Уайтхаус утверждает, что трансмиссия такого рода религиозного знания приводит к ряду последствий: (a) она зависит от частых повторений, а потому рискует привести к «эффекту скуки» [“tedium-effect”], при котором люди теряют мотивацию из-за излишних и однообразных действий (чтобы противостоять этой тенденции, нужно находить специальные средства); (b) успешная трансмиссия эксплицитных доктринальных идей зависит от искусных ораторов, которые в свою очередь укрепляют представления о религиозном лидерстве; (c) тесная взаимосвязь между религиозными лидерами и религиозной доктриной требует частых «ортодоксальных проверок» [“orthodoxy checks”], гарантирующих, что верующие исповедуют правильное учение, и создания компетентных централизованных органов, чтобы их контролировать; (d) благодаря частому повторению память о ритуальной практике становится имплицитной, что в свою очередь, препятствуя индивидуальным интерпретациям, увеличивает потенциал выживаемости вероучения; (e) опираясь на деконтекстуализированную семантическую память, доктринальный модус способствует образованию анонимных религиозных сообществ, распространяющих учение посредством прозелитической деятельности.