Читать «ОН. Новая японская проза» онлайн - страница 192

— С ним рядом в розовом (все-таки розовом!) платье, приосанившись, стоит хозяйка. Забранные в пучок волосы присыпаны пудрой с блестками, на веках — ядовито-розовые тени, словно она «латину» собралась танцевать.

— Итак, слово имеет президент танцевального клуба «Сальвия» господин Фукано! — наконец-то Такэмура открыл вечер.

По его знаку Саваки и Току разлили оставшееся шампанское и с отменной выправкой заскользили с подносами по залу. Проверили сервировку для аперитива, в который раз подтвердили последовательность мелодий. Теперь — танцы.

— Клуб «Сальвия» был основан в шестьдесят первом году Сёва, иначе говоря, в 1986 году. Спустя год мы стали членами Ассоциации спорта Центрального района Йокогамы и вот уже одиннадцать лет ведем активную деятельность. В конце минувшего года мы одержали победу на более престижном, чем Кубок Лиги, конкурсе Мастеров, и удостоились чести блеснуть в заключительных показательных выступлениях…

По знаку Такэмуры Кадзама проверяет, все ли бокалы наполнены, и начинает обносить гостей шампанским, стараясь никого не пропустить. В этот момент за спинами собравшихся таинственно возникла Мицуко в солнечных очках. Рядом держалась ее сестра Ёсико, прикрыв рот рукой, она чему-то смеялась.

Голубое платье с косой серебряной вставкой от левого плеча дополняли серебряные туфельки. Издалека разглядеть было трудно, но затененная худая шея и ямки между ключицами рождали ощущение ее крайней изможденности.

— …танцы больше, чем что-либо другое, способствуют сохранению молодости и могут считаться наиболее подходящим для этого видом спорта. Так, один профессор медицины, с которым мы состоим в дружеских отношениях, утверждает, что с точки зрения физиологии…

Нудные приветственные речи навевают скуку, и Кадзама почему-то припоминает токийскую станцию Симбаси в ночную пору. От нее тянется улица в сторону Гиндзы. Улица, по которой чудесно гулять. Брести вдоль вереницы красных огоньков такси, застрявших в пробке, мимо сияющих витрин, а потом свернуть направо и оказаться в узком переулке в самой глубине квартала. Здесь, в темноте, ничто не напоминает о близости Гиндзы; виднеются несколько вывесок над крохотными рюмочными. Почудилось, что именно там он сейчас и находится, размышляет, как бы порешительнее изменить свою жизнь, уехать из Токио и стать служащим в отеле, вот так стоять в танцевальном зале погребенной под снегом гостиницы…

Он даже тост расслышал не сразу. Поднял голову. В разновысоких бокалах искрилось шампанское, и Кадзама, повернувшись, включает музыку. В зале под аплодисменты плывет тихая мелодия. «Сент-Луис блюз». Первая по порядку.

Некоторые дамы, подхватив широкие подолы платьев, спешат удостовериться, что шампанское охлаждено в самый раз. Но большинство уже кружится в танце, плавно изгибаясь в такт музыке. Три пары средних лет с отменной выправкой заправских танцоров двигаются точно след в след, исполняя одну из важнейших фигур.

— Ну, Кадзама, давай-ка потанцуй! Видишь, старушки ждут.