Читать «Закат и падение Римской империи. Том 6» онлайн - страница 262

III. Массы людей, участвовавших в первом крестовом походе, были истреблены в Анатолии голодом, моровой язвой и турецкими стрелами, а принцы спасались оттуда только с несколькими эскадронами для того, чтобы плачевно совершить свое благочестивое странствование. О степени их просвещения можно составить себе понятие по тому факту, что они намеревались завладеть на пути в Иерусалим Персией и Хорасаном, а об их человеколюбии можно судить по тому факту, что они перебили христианских жителей одного преданного им города, вышедших к ним навстречу с пальмами и с крестами в руках. Воины Конрада и Людовика были менее жестокосердны и менее неосмотрительны; но исход второго Крестового похода был еще более гибелен для христианства, чем предыдущая попытка, а грека Мануила его собственные подданные обвиняли в том, что он заблаговременно извещал султана о намерениях крестоносцев и давал латинским принцам таких проводников, которые их обманывали. Вместо того чтобы подавить общего врага одновременным нападением с двух различных сторон, германцы зашли далеко вперед из соревнования, а франки запоздали из зависти. Только что Людовик переправился через Босфор, как встретился с возвращавшимися назад императором, который потерял большую часть своей армии в блестящем, но неудачном сражении на берегах Меандра. Конрад ускорил свое отступление вследствие контраста между его положением и помпой, окружавшей его соперника; его независимые вассалы покинули его, и при нем остались только те войска, которые были набраны в его наследственных владениях, а чтобы совершить морем свое благочестивое странствование в Палестину, ему пришлось взять взаимообразно суда у греков. Французский король, не умевший воспользоваться указаниями опыта и не изучивший характера тамошних войн, пошел той же дорогой к такой же гибели. Авангард, который нес королевское знамя и хоругв аббатства св.Дени двинулся вперед с неосмотрительной торопливостью, а когда арьергард, находившийся под личным начальством самого короля, прибыл на свою ночную стоянку, он не нашел там своих передовых товарищей. Бесчисленные толпы тюрок, которые были более искусны в военном деле, чем христиане двенадцатого столетия, воспользовались ночной темнотой и беспорядком, в котором находилась армия Людовика; они окружили ее со всех сторон и нанесли ей решительное поражение. Людовик взобрался среди общего смятения на дерево; он спасся благодаря своей личной храбрости и тому, что не был узнан неприятелем и на рассвете добрался почти совершенно одиноким до лагеря своего авангарда. Вместо того чтобы продолжать свою экспедицию сухим путем, он был рад, что мог укрыть остатки своей армии в союзном приморском порту Саталии. Оттуда он отплыл в Антиохию; но греки доставили ему так мало судов, что он мог взять с собой только рыцарей и знать, а плебейская пехота была оставлена на верную гибель у подножия гор Памфилии. Император и король свиделись в Иерусалиме и вместе плакали; их военная свита, составлявшая остаток от двух огромных армий, присоединилась к войскам сирийских христиан, и второй Крестовый поход закончился безуспешной осадой Дамаска. Конрад и Людовик отплыли в Европу с приобретенной репутацией людей благочестивых и мужественных; но восточные народы доказали, что их напрасно так часто стращали громкими именами и военными силами этих могущественных монархов. Им, быть может, следовало более страшиться воинской опытности Фридриха I, который служил в своей молодости в Азии под начальством своего дяди Конрада. Сорок кампаний, совершенных в Германии и в Италии, научили его начальствовать армиями и в его царствование приучились к повиновению не только его солдаты, но даже имперские князья. Лишь только он потерял из виду последние пограничные греческие города Филадельфию и Лаодикею, он очутился в изобилующей солью голой степи, - в стране ужасов и страданий (по выражению историка). Во время его двадцатидневного трудного и гибельного для здоровья армии перехода на него нападали на каждом шагу бесчисленные толпы туркмен, которые после каждого поражения точно увеличивались числом и становились все более свирепыми. Император терпеливо выдерживал борьбу и лишения, и таково было бедственное положение его армии, что когда он достиг Икония, не более тысячи рыцарей были способны нести кавалерийскую службу. Благодаря внезапности и стремительности нападения, он разбил неприятельскую армию и взял приступом столицу султана, который стал униженно молить о пощаде и о заключении мира. Путь для дальнейшего наступления был расчищен и Фридрих победоносно подвигался вперед, пока не утонул в Киликии в одном небольшом потоке. Остаток пришедших с ним германцев был уничтожен болезнями и дезертирством, а сын императора погиб с большей частью своих швабских вассалов при осаде Акры. Между латинскими героями только Готфриду Булонскому и Фридриху Барбароссе удалось пройти через Малую Азию; но даже их успех послужил предостережением и в последнюю, более просвещенную опытом, эпоху Крестовых походов, все народы предпочитали морской переезд трудным и опасным сухопутным экспедициям.