Читать «В степях донских» онлайн - страница 19

Гогот, свист, крики. Когда чуть стихло, фронтовики внесли предложение: Поливанова, представителя власти и священника арестовать.

Площадь голосует единогласно за арест первых двух, но за попа вступились:

— Не надо священника... служить-то кто ж будет в церкви?

Взяли с него слово, что не станет больше выступать против Советской власти и отпустили. Обрадованный поп бросился прочь с площади. Поливанова и представителя власти тут же взяли под стражу. Представитель молчал, полковник же костил нас на чем свет стоит.

— Ну держитесь, канальи! Я доберусь до вас, за все ответите!

Собрание продолжалось. Внесли предложение об организации отряда Красной гвардии.

Пришлось кратенько рассказать о том, для чего он организуется, и призвать всех желающих хуторян вступать в него добровольно.

Из крайней хаты принесли стол, застелили скатертью. Начали записывать. Первыми к столу подошли Яловой, Белокобыльский, Моложавенко, мои братья.

Но дальше вербовка пошла медленнее, люди долго расспрашивали, куда пойдем, где возьмем оружие, и после этого многие молча отходили. Записалось 30 человек.

Вечером, словно по уговору, добровольцы стали сходиться в нашу хату. Пришли, расселись, задымили густо цигарками. Подсчитали вооружение: десять винтовок, десять охотничьих ружей. Маловато. Надо доставать еще, но где? Сидели тут все смелые, решительные люди, но случилась вот первая трудность, и многие растерянно оглядываются: не знают как быть? В это время в комнату  вошел еще один и, окинув всех настороженным взглядом, шепотом сообщил:

— Довелось побывать в станице. Там казаки дюже недовольны арестом Поливанова. Грозились прийти в хутор.

И все, кто сидели в хате, задвигались, загомонили сразу, тревожно, шумливо. Вижу: надо сказать слово, успокоить.

— То, что казаки недовольны, — начал я, — вполне понятнее дело. Мы арестовываем их начальство, а они будут благодарить нас? — И, окинув всех пытливым взглядом, продолжал: — А может быть, не надо арестовывать этих контрреволюционеров? Все было бы тихо, мирно.

— Нет, надо! — громко отзываются сразу несколько голосов. — Как же не надо, если сами хуторяне потребовали? Поперек горла они всем!

— Так, значит, нечего нам и носы вешать! — сказал я под конец. — Воля народа — закон. Мы не одни, народ нам поможет, в беде не оставит. Это ж и есть борьба за Советскую власть!

— А в отряд не пишутся, — вставил кто-то.

— Не все сразу делается, — вмешался в разговор сидевший до этого молча Яловой. — Людям надо объяснить все толком. Вот когда Поливанова и представителя власти раскусили, видишь, как пошли — напролом! Арестовать — и делу конец! Нет, тут агитация нужна.

Говорили, спорили долго, до зоревых петухов, и разошлись, когда за окном засерел рассвет. Решили собрать на утро митинг всех граждан.

И только наступил день — ударил громко, настойчиво церковный колокол. Люди опять повалили к центру хутора. Не прошло и часа, а обширная площадь уже колыхалась разливом голов, цвела разномастными картузами, платками, полнилась многоголосым шумом. Выступали дружно, говорили страстно, горячо, и почти каждый соглашался: власть новую защищать, конечно, нужно, но чем? А вдруг налетят казаки? Порубят как капусту: ведь сила у них!