Читать «В степях донских» онлайн - страница 18

— Товарищи! — Площадь колыхнулась, пришла в движение. — Как рядовой член партии большевиков, заявляю: все, что говорили эти господа про нашу партию, — наглая ложь! Большевики борются за власть Советов, за власть рабочих и крестьян. Они хотят землю отдать крестьянам, а фабрики и заводы — рабочим.

— Долой христопродавцев! — взвизгнул священник.

— Вяжи его, большевика-супостата! — кричал Поливанов и стал тянуть меня с трибуны. Из толпы метнулись ему на помощь еще несколько человек, но тут уже стояла плотная стена фронтовиков, среди которых находились Яловой, Белокобыльский, Моложавенко и мои братья — Георгий, Прокофий, Яков, Леон. Ободренный помощью, я продолжал:

— Распустить крестьянский комитет вам не удастся, господа хорошие, и нас угрозами вы не запугаете. Это удавалось вам, полковник Поливанов, раньше, и вы блестяще воспользовались своим правом — сотни крестьян нашей вялости пошли с сумой по миру от ваших хороших дел. А теперь не выйдет: времена не те! В станице Каменской съезд фронтового казачества избрал ревком и вынес решение передать власть трудовому народу. Там созданы отряды Красной гвардии, куда вступили трудовые казаки, рабочие, иногородние. Пора и нам браться за дело: избрать Совет, организовать свой отряд для защиты родной власти. Предлагаю начать это дело сейчас же. Пока господа Поливановы не устроили нам девятьсот пятый год.

— Правильно! — раздалось несколько голосов, но остальные пока молчали.

Богатеев это ободрило, и они, осмелев, стали требовать слова. Но площадь гневно протестовала: не давать!

Достав из карманов пачки воззваний Донревкома, я стал метать их в толпу. Подхваченные ветром, листовки белой стаей закружились над головами сотен людей и исчезли в десятках протянутых рук. Пока ловили листовки, читали вслух, гомон стоял над площадью, но вот раздался чей-то громкий, пронзительный голос:

— Да здравствует Советская власть!

Площадь дружно подхватила, и громовые раскаты «ура!» прокатились над притихшим хутором. На трибуну один за другим поднимались солдаты-фронтовики.

— Давайте голосовать: кто за Советскую власть — пусть поднимут руку, — предложил Белокобыльский.

Над площадью взметнулся лес рук.

— Кто за то, чтобы землю помещичью поделить и начать сев весной?  

Шум, крики поглотили последние слова, махали фуражками, бросали вверх шапки. И вдруг — тишина. Все взоры — на трибуну. Грузно опираясь рукой на шаткие перила, Поливанов призывал выслушать его в последний раз.

Долго, мучительно долго собирался с мыслями полковник. Ладонью смахнул слезу и вдруг затрясся всем своим грузным телом, зарычал озверело, свирепо.

— За свое кровное... горло всем перегрызу... суньтесь только!