Еще был четок шаг временВ те дни под барабан столетий,Еще прозрачный, легкий сонБыл тих и кроток на рассвете.Еще играли по утрамГорнисты медленные зори,А ветер у оконных рамДышал прохладою со взморья.И жизни краткая стезяВела такою кроткой далью,Что и теперь забыть нельзя,И освященную печалью,И вознесенную мечтой.Ничто не сравниваю с тойПрекрасной легкостью житейской.Где было б счастием — дышать…Ах, что теперь могу искать.Здесь, в этой жизни европейской!..И помню — столько долгих летСияли в небе крылья птицы,Еще хранившие от бедТебя, гвардейская столица!..…В двенадцать — пушка. И разводУ Александровской колонны.И Медный Всадник, опаленныйМорозным ветром невских вод.А над торцами площадейНа шумных крыльях древней славыСквозь синь и звон горячих днейЛетел, летел орел двуглавый……Не Петербург, а — Петроград.Так тверже, холодней и строже.Простой Москвы надменный брат,Такой иной и непохожий.На гнили северных болотДворцов тяжелые громады,На поле Марсовом парады,И синий, зимний, звонкий лед.Сады, гранит и кивера.И дым ночей над дальней Стрелкой,Пока в налете серебраОктябрь не дрогнул перестрелкой.Пока невероятный годНе перервал тот век орленый,В огне костров испепеленный.Такой неповторимый взлетНадменной византийской птицы.И на пороге скучных эрЖелезным шагом гренадерЕще гремели дни столицы,Уже сочтенные… — И вотФевраль заводит хоровод.
Глава 2-я
Теперь в Европе, в полуснеМансарды, спрятанной под крышей,Что память бледная напишетО той семнадцатой весне?..Как вспомнить митинги и банты,И пыл речей, и крик свобод.Когда, вернувшись, эмигрантыВеликий превозносят год!И с поездов под сень вокзала —Гром бесконечных марсельезЛетит войскам наперерез…Из окон праздничного зала.А на проспектах гимназистыСбивают медных птиц с аптекИ видят, как над далью мглистойЦветет зарею новый век.И новой радостью тревоженКороткий, звонкий сердца стук.И шашкой, вырванной из ножен,Не разрубить сплетенных рук…И к вечеру все тише, тише,Все реже верный пулеметНапрасно с черной, мокрой крышиГустой, весенний воздух рвет…Ах, помню, помню ветер алыйНад степью русскою. И вотУже клянутся генералыНа красном знамени свобод!..…Теперь они, грустя в Париже,Тщеславясь верностью царю.Какою ненавистью брызжутНа ту февральскую зарю!И, забывая бант и речи,И выборы, и комитет, —Наедине опять на плечиЦепляют пару эполет…Ах, все равно… — Одни законыВедут наш мир в иных мирах.Судьба последнего БурбонаЗвучит в различных именах…А мне судьба моя дорожеЧужих трагических судеб.И горек эмигрантский хлеб,И каждый год — так горько прожит!И каждый год — невозвратим,И каждый день — почти безумен…И там, вдали, велик и шуменЧетвертый, невозможный Рим!Какими странными путямиМечта столетняя цветет!Над чьими тихими полямиРоссийский встанет небосвод?И чьи спокойные дорогиСолдатский смеряет сапог,И пыль воинственных тревогНа чьи опустится пороги?..И солнце новых Аустерлиц,Взойдя над старою Европой,Наклонит блеск своих ресницВ опустошение потока…
