Читать «Поэты пражского «Скита»» онлайн - страница 50

Сергей Милич Рафальский

СЕРЕБРЯНАЯ ГОРЕЧЬ

1

Без имени и без названья даже, Плывущее к тебе — и без конца. Какою кротостью мне о тебе расскажет, Вечерним гостем стукнув у крыльца. …Проселками, над золотою пылью. Медвяный месяц, вскинув на рога, — Опять твоей неотвратимой былью — Сквозь крепь плотин зальет мои луга… Скупой любви отяжелевший бредень Тянуть со дна на золотой песок. Не мною началось, — не я приду последним Искать следов твоих незримых ног. И падать медленно — о, это ль — неизбежность? — Но даже сердце может ослабеть. Себя испепеляющую нежность, Последний дар переписав — тебе!..

2

Лишь про себя, лишь шепотом, не вслух… И нужно ли мне говорить о прежнем. Как это слово, легкое, как пух, Легло на жизнь таким тяжелым лежнем. О, жизнь моя, — угрюмый скороход, — Не подождать, не отдохнуть на камне, О, жизнь моя, — уже который год, О, жизнь моя, — ты не легка мне… И этих верст — какая тяжесть вновь! Еще… еще… Но не в моем укоре Отыщешь ты последнюю любовь. Поймешь ее серебряную горечь…

«Годы». 1926. № 1

«ЭКСЦЕЛЬСИОР»

На улицу из окон этажей Квадрат огней зияющею раной; На улицу; где эта ночь уже Озябшим псом у двери ресторана. Шофер в мехах, и в стекла полусвет, И полуночь автомобильным плачем. Охрипшей сыростью продрогнувший рассвет, Еще рождаемый, еще такой незрячий… …Пролет зеркал, качающий мираж, Прозрачный мир, застывший у подъезда. Туда наверх, в семнадцатый этаж. Где в стекла — ночь и розовые звезды. Гудящий лифт, крутящийся мираж, И мир в стекле качающейся ночи — Туда, наверх, в семнадцатый этаж, Где путь до звезд пьянее и короче!.. …И в муть, и в дым бессонниц и вина, Под судороги музыкальных пауз, Плащом романтика — змеиная спина… И разве жизнь мне объяснит Брокгауз?.. Не все ль равно, в каком календаре Копьем сердец вычеркивать столетья. Когда вот так, на утренней заре, Сквозь муть — окно в таком прозрачном свете!.. И как аквариум, но только рыбий рот, Прильнув к стеклу, — нежданно-человечий. И все сильней и радостней поет Святой восторг и сотрясает плечи!.. …И вот, скользнув с семнадцати, причал. Над площадью, сквозь блудный дым рассвета, Плывет в эфир обезумевший зал — Восторженная, звонкая комета!.. О, легкий мир! И никогда — назад… Походный марш кричащего джаз-банда! Без компаса — через небесный сад — В земной ладье безумная команда!.. Вперед, вперед! — И не найти границ, И не узнать непревзойденной меры — Такое счастие через завес ресниц, Такой восторг несбыточной химеры!.. …Гудящий лифт — и вот опять в стекле Качнулся мир, захлопывая дверцы. — О, пусть навек я пленник на земле. Но не пленить восторженного сердца!..

«Годы». 1926. № 2