Утонет солнце, расплескав залив,жар не томит тучнеющее тело,и он глядит, как доит коз Марчелла,литые руки смугло обнажив,и шутит с ней. И даже с ней — учтив,ее кувшин несет отяжелелый,тугих грудей коснется мыслью смелойи вспомнит все, тревогу оживив…О, Дон Жуан! Припав на эту грудь,тебе ль себя предать и обмануть,несытый зной бросать в послушном теле,и услыхать — перевернулся мир! —Не командор идет на званый пир,а Лепорелло крадется к Марчелле…
1927 «Воля России». 1927. № 3
ОТЕЧЕСТВО
Люблю отчизну я, но странною любовью.
М. Лермонтов
Когда казалось: из окнаВся ширь возможная видна,А дальше — бездна и туманы,Когда в морях могли плутатьИ мимоходом открыватьЕще неведомые страны —Среди чужих чудес и тайнОтрадно было вспомнить край,Где все привычно и знакомо,Где будет старенькая матьГода покорно ожидать,Что блудный сын вернется к дому.Но почему, когда прочлиВсе тайны моря и землиИ каждый путь давно известен,Когда сравняли навсегдаВ священном равенстве трудаРазличья стран — различья чести, —Всего больней, всего нежнейПорою думаешь о ней,Руси покинутой и нищей,О горестных ее полях,О длительных ее снегах,О старой церкви на кладбище…Не так ли пепел первых встречВсю жизнь назначено беречь,И даже буря поздней страстиНе унесет — о, никогда! —Благословенные годаНеповторяемого счастья…Земля моя, столица звезд!Мне жребий твой чудесно прост,Как смысл священного писанья:Семья, Отечество и Мир,И нескончаемая ширьНеукротимого желанья, —Но жизни каждую ступеньНе забываем через день:Веками тень идет за нами,И отливается печаль,Когда ушедшего не жаль,Благословенными стихами.И эту грусть мы унесемИ в новый мир, как в новый дом,И на полях планеты новойВсего больней, всего нежнейНам суждено мечтать о ней,Земле своей, звезде суровой.
