Читать «Вице-консул» онлайн - страница 62

Анна-Мария Стреттер спит.

— Но она все это делает, все, как ты сказал, я даже следил за ней, — говорит Питер Морган, — сидит под деревьями, что-то ест, скребет ногтями землю, смеется… она так и не выучила ни одного слова на хиндустани.

Питер Морган смотрит на Анну-Марию Стреттер — та спит.

— Она грязна, как сама природа, уму непостижимо… о, мне не хотелось бы покидать этот уровень — ее грязи, состоящей из всего на свете, уже застарелой, въевшейся в кожу, ставшей ее кожей; мне бы хотелось подвергнуть эту грязь анализу, сказать, из чего она состоит, из пота, ила, остатков фуа-гра с твоих приемов в посольстве, пусть вам станет тошно, фуа-гра, пыль, битум, манго, рыбья чешуя, кровь — все…

Зачем говорить со спящей женщиной?

— Речи ни для кого и полнейшая тишина, — произносит Майкл Ричард.

— Она в Калькутте как… как точка в конце длинной линии, от незначащих фактов отмежевавшаяся? Ничего, только… сон, голод, отмирание чувств и еще — связь между причиной и следствием?

— Я думаю, он даже не это хочет сказать, — отвечает Майкл Ричард, — он идет дальше, для него она жива только в том, кто смотрит на ее жизнь. Сама она ничего не чувствует.

— Что же осталось в Калькутте? — спрашивает Джордж Кроун.

— Смех… словно выбеленный… слово, которое она повторяет, Баттамбанг, песня — все остальное улетучилось.

— Как отыскать ее в прошлом? Собрать воедино хотя бы ее безумие? Отделить безумие от безумия, смех от смеха, слово Баттамбанг… от слова Баттамбанг?

— Ее мертвых детей — ведь у нее наверняка были дети — от других мертвых детей.

— То, наконец, что называют обменом, то, что она отдает вовне, если угодно, не отличается, по сути, от любого другого. И этот обмен все же имеет место.

— Может, она должна делать что-то, чего не умеют другие, ты не думал об этом? Тогда ее присутствие будет обозначено. Тебе нужна хоть какая-то зацепка, пусть крошечная.

Анна-Мария Стреттер, похоже, уснула крепко.

— Я оставлю ее до безумия, — говорит Питер Морган, — это решено, но я все-таки должен это безумие знать.

— Она будет одна в книге? — спрашивает Чарльз Россетт.

— Нет, будет еще одна женщина, я думаю, это Анна-Мария Стреттер.

Все поворачиваются к ней.

— О, — говорит она, — а я спала.

Вокруг них обсуждают, что буря совсем стихла. Им весело.

Они ужинают. Еда превосходная. Майкл Ричард говорит, что, побывав в «Принце Уэльсском», будешь потом тосковать по его комфорту, где бы ты ни был, на всем белом свете.

* * *

Сквозь кроны пальм виднеется небо. Луна еще прячется за грядой облаков. Одиннадцать часов вечера. В холле «Принца Уэльсского» играют в карты. Побережья не видно, отель стоит фасадом к открытому морю. Зато видны близлежащие острова, темные громады на фоне неба, цепочки огней вдоль причалов. Легкий южный ветерок понемногу рассеивает лиловый туман. Жара вернулась, та же, что в Калькутте. Воздух здесь — соленый, едкий пар. Разница только в запахе — пахнет устрицами и водорослями. «Принц Уэльсский» открыт океану.