Читать «Пропал человек» онлайн - страница 15

Наступал вечер, а зной еще не спадал. Глухие раскаты грома доносились издалека. Должно быть, собиралась гроза… Неба нельзя было видеть, только небольшие клочки его сквозили там и сям из-за зеленого навеса листвы и хвои.

9

Путники порядочно умаялись, когда наконец вышли на прогалину и очутились перед избушкой. Это лесное жилище сильно смахивало на сказочную избушку на курьих ножках.

— Это и есть? — с чувством облегчения спросил становой, указывая рукой на хатку.

— Точно так, ваше благородие! — отозвался урядник и, по приказу станового, прямо направился к двери избушки.

Не успел он дойти до нее, как дверь отворилась и из нее показался Андрей Прохоров, наш косичевский патриарх, в белой холщовой рубахе с расстегнутым воротом, в белых портах, босой, без шапки. Серебристые волосы оттеняли его загорелое лицо, а длинная борода спускалась на грудь.

— Почто пожаловали, други милые? — спросил старик, спокойно и кротко посмотрев на пришедших.

— А вот следовало бы тебя, старого дурака, в Соловецкий монастырь запрятать! — заворчал становой, усаживаясь на валявшееся тут бревно.

Полицейский чиновник был не на шутку раздосадован и утомлен странствованием по лесным трущобам. Давно уж норовил он, по привычке, сорвать на ком-нибудь сердце. Теперь для ругани представлялся самый, так сказать, законный случай, но в эту минуту старшина, наклонившись, шепнул что-то ему на ухо… Становой нахмурился и искоса поглядел на понятых. А те в свою очередь молча, серьезно смотрели на него в упор, как бы ожидая, что будет далее.

— И в Соловецком монастыре люди живут… Только за что же меня, барин, «запрятывать-то»? — спросил Прохоров, делая заметное ударение на последнем слове.

Он стоял, опершись о притолоку двери, и по-прежнему спокойно смотрел на станового. Тот молча переглянулся с урядником и старшиной, как бы негласно советуясь с ними.

— Вот такие-то вольнодумцы все и мутят народ! — проговорил становой, хмуря брови и как бы не обращаясь ни к кому в особенности. (Прежней решительности и воинственности в нем уже не замечалось.)

— Я не смущаю народ… — твердо проговорил Прохоров, не сводя пристального взгляда со станового.

— Молчи, молчи, старик! Чего ты это… — заговорил урядник, являясь на подмогу начальству.

— Почто, Прохоров, из дому-то утёк? — ласковым тоном спросил старшина.

— Здесь лучше! — просто ответил ему старик.

— Мало ли чего! Да разве это порядок? — затараторил старшина. — Что ж это будет, ежели все этак по лесам разбегутся! Кто ж станет подати платить да повинности отбывать?..

— Все по лесам не разбегутся. Вот ты первый в лес не побежишь… — с улыбкой проговорил Андрей Прохоров. — А повинности… Я уж пятьдесят лет отбывал их. Трое сыновей у меня — работники, на ноги поставлены. Мои счеты с вами кончены…